— Не шути так, — произнёс он. Затем развернулся и ушёл, оставляя Татсуки у ограды с улыбкой до ушей.
========== Счастливчик ==========
Улькиорра Шиффер, бывший Эспада, ставший консультантом, заглядывал в грудь Гриммджоу Джагерджака. Одно бьющееся сердце, есть. Лёгкие, рёбра и другие необходимые части тела, тоже есть. На его критический взгляд, не было ничего необычного. Горящие мониторы, окружающие операционный стол выдавали сложные измерения, которые, если их считать, подтверждали то, что он видел. Хороший цвет, подходящая текстура, вполне упругое. Сердце этого мужчины, лежащего на столе, было здоровее некуда. Улькиорра в своей хирургической маске вздохнул и наклонился, чтобы закрыть дыру.
— Чего ты вздыхаешь? Всё плохо? Оно сломалось, да?
Гриммджоу Джагерджак стоял с другой стороны операционного стола и тоже наклонился, чтобы взглянуть на свою собственную грудь. Улькиорра одарил его раздражительным взглядом.
— Нет, — произнёс он, — второй раз повторяю, оно не сломано.
— Врёшь.
— Если ты пришёл сюда, чтобы оскорблять мою работу, то я пойду позову Дзинту, чтобы он закончил процедуру. Я заверяю тебя, с твоим телом всё в порядке. Хотя тебе бы следовало обратиться к специалисту насчёт твоей ипохондрии.
— Моей чего? — уставился на него Гриммджоу. Улькиорра медленно закрыл глаза. Губы Гриммджоу извились. — Не смотри на меня так, придурок! Если оно не сломано, то тогда почему барахлит?
Улькиорра вернулся к своей работе. Последнее, кем он ожидал стать под руководством Киске Урахары, — это хирургом, но вот он стоял здесь и как ни в чём не бывало исследовал человеческое тело. Было проще от того, что он сам сделал этот гигай четыре года назад; его заказала семья Куросаки, когда они поняли, что Гриммджоу не шутил, говоря, что останется с ними, пока Куросаки Ичиго не вернётся из Сообщества душ, чтобы сразиться с ним. Ичиго не мог покидать Сообщество душ по таким пустякам, поэтому согласился на то, что гигай облегчит ситуацию.
— Когда ты говоришь «барахлит», что ты имеешь в виду? — спросил Улькиорра. Если Гриммджоу собирается и дальше настаивать на своём, он хотя бы дознается до причины.
— Я же уже сказал. Иногда сердце бьётся не так, как должно.
— Учащённое сердцебиение, — отметил Улькиорра. — Оно случается от случая к случаю или его вызывает что-то определённое? — Гриммджоу облокотился на один из мониторов, размышляя.
— Да не особо, — наконец произнёс он, — но рядом всегда ошивается сестра Куросаки, когда это происходит. Спроси её. Она скажет, что я ничего не придумываю.
Руки Улькиорры зависли над его работой.
— Куросаки Карин? — Гриммджоу хмыкнул, подтверждая его слова. Над головой Улькиорры, который выглядел на двадцать восемь и был, на удивление, умнее двадцативосьмилетних людей, раздалось то, что его босс назвал бы «эврика!». — Ты проводишь с ней много времени, — это был не вопрос. Он слышал об этом. Ученики из старшей школы Каракура, приходившие в магазин за конфетами, перешёптывались о синеволосом бандите, который ждал у ворот Карин. Йоруичи как-то сказала, что видела, как Карин воспользовалась дырой в теле Гриммджоу, чтобы забить гол. Юзу Куросаки жаловалась, что учителя думали, будто Карин, как и Ичиго, связалась с бандитами и ступила на путь преступности. Улькиорра хорошенько обдумал, как бы задать следующий вопрос. — Примерно какую часть времени, проведённого с ней, ты бы описал как весёлую или приносящую удовольствие?
— Чё за хрень ты несёшь? — механическое гудение вклинилось в их разговор, и секунду спустя голос Урахары заполнил анатомический театр.
— Доктор Шиффер! Карин Куросаки пришла, чтобы забрать пациента. Вы закончили?
— Когда он установил внутреннюю сеть оповещения? — Улькиорра нахмурился, посмотрев на потолок.
— Бля, — выругался Гриммджоу. Он подошёл к двери. — Поторопись и почини моё тело. И не смей делать с ним ничего странного.
— Это было бы непрофессионально, — сказал Улькиорра, хотя он не отрицал того, что ему хотелось «нечаянно» оставить в теле хирургическую перчатку. Но он был тем ещё перфекционистом, чтобы саботировать собственную работу.
Не отвлекаясь, он закончил закрывать дыру, затем отошёл в сторону, чтобы полюбоваться кожей, на которой не было швов. Никакого намёка на хирургическое вмешательство. Он снял перчатки, относя их к мусорке; в голове крутились буйные мысли. Учащённое сердцебиение. Да, он сам помнил, как с ним случалось такое. Каждый раз, когда Орихиме улыбалась ему, дотрагивалась до него, делала комплимент и особенно когда ей хотелось провести с ним время; его сердце учащённо билось уже предостаточно раз, чтобы диагностировать волнение, ну если он не принял всё это за то, чем оно не являлось.
Улькиорра взглянул из-за плеча на лежащий гигай Гриммджоу и почувствовал, как к нему подступило чувство, похожее на жалость.
***
Гриммджоу никогда не нравились первые полчаса после вхождения в гигай. Как надевать новую одежду. Он ёжился и чесался, пытаясь привыкнуть к нахождению под нежной человеческой кожей, и любую странность, испытываемых ощущений он автоматически списывал на работу Улькиорры. Он не доверял этому парню. Насколько он знал, гигай мог взорваться.
В паре шагов впереди него вяло тащилась Карин Куросаки, одетая в свою школьную форму и сжимавшая руки в кулаки. Сегодня она распустила волосы; шелковистые и чёрные, они шелестели между её лопатками. И выражение её лица было другим. Ресницы потолще, нанесён тональный крем и капелька цвета на губах. Если бы Гриммджоу не только что вошёл в гигай, он бы рискнул спросил, зачем она нанесла макияж.
Он шёл за ней по заученному маршруту к дому семейства Куросаки, всё время чешась, и остановился, только когда Карин остановилась и пнула бетонную стену.
— Оу, — произнесла она. Пару секунд она стояла с поднятой ногой и опущенными плечами, затем развернулась и продолжала путь. Гриммджоу взглянул на стену, проходя мимо неё. В ней не было ничего оскорбительного.
Дома Юзу приготовила ужин: её занятия в кружке шитья заканчивались задолго до конца футбольной тренировки Карин. Она приподняла голову, услышав, как открылась дверь, и просветлела, когда увидела Карин и Гриммджоу.
— Добро пожаловать домой!
Карин неохотно пробубнила «тадайма»*, поднимаясь наверх. Юзу удивлённо взглянула на Гриммджоу, нахмурившись, на что он лишь пожал плечами. Она вздохнула. В последние пару лет Юзу стала ещё больше похожа на человеческую женщину, чьё улыбающееся лицо смотрело на них с гигантского постера в гостиной.
— И что сказал господин Шиффер о Вашем гигае? С ним что-то не так?
— Я ему не доверяю, — сказал Гриммджоу. Он взял кусочек огурца с доски и кинул его в рот.
— Другими словами, всё в порядке, — Юзу оттолкнула его, когда он попытался взять ещё один. — Хватит! Ужин будет готов черед двадцать минут. Почему бы тебе не принести пользу и не пойти узнать, что не так с Сис?
— Она твоя сестра, а не моя, — Гриммджоу завёл руку с другой стороны и взял ещё один ломтик, отпрыгивая в сторону, чтобы по нему не ударили деревянной ложкой.