Провокация, вызов самым разным общественным и религиозным устоям, пронизывали всю духовную работу Ошо. Элементы провокации, конечно же, были и в созданной им так называемой неосаньясе. В традиционном индуизме саньяса – это аналог христианского монашества. Саньяса – это когда человек, реализовавшийся в семье, профессии, мирской жизни, в свои преклонные годы отрекается от всего этого и уходит в лес, чтобы в уединении, вдали от мира и его соблазнов, посвятить себя духовному поиску. Поэтому саньясин в индуизме – это очень немолодой и очень уважаемый человек, одетый в оранжевые одежды – символ его отречения от мира.
В мире Ошо саньяса – это нечто совершенно иное. «Новая» саньяса Ошо – это посвящение или инициация, которые помогают установить особую связь между учеником и его Мастером. И для того, чтобы получить саньясу у Ошо, не требовалось вообще никаких условий – достаточно было одного вашего желания. Совершенно не требовалось отрекаться от мира. Напротив, саньяса Ошо предполагала, что вы будете максимально интенсивно проживать свою мирскую жизнь – наслаждаясь всеми ее радостями: вкусной едой, работой и творчеством, любовными отношениями, спортом, танцами и развлечениями… Единственное, чем саньясин или саньясинка Ошо отличаются в этом от «обычных людей» – они, по возможности, присутствуют в том, что они делают, осознают то, что с ними происходит. По возможности… Жить в миру по максимуму и одновременно быть максимально свободными от программ и обусловленностей, накладываемых жизнью в обществе, – так, пожалуй, можно кратко сформулировать принцип Ошо-саньясы.
Представляете, каким это было шоком для индийского общества – видеть в оранжевых монашеских одеждах не убеленных сединами аскетов, а молодых и веселых мужчин и женщин, искрящихся радостью и наслаждением жизнью?
Способы получения саньясы в разное время менялись. Прежде всего, конечно, посвящение давал сам Ошо. После смерти Мастера в саньясу инициировали его так называемые медиумы – причем для этого даже не требовалось личное присутствие посвящаемого. Так это, например, было в 1994 году, когда саньясу получал я. Раздобыв у знакомых саньясинов специальную анкету, я заполнил ее, вклеил свою фотографию и отправил письмом в Индию. И через несколько месяцев обнаружил у себя в почтовом ящике долгожданный конверт с иностранной маркой. Вскрыв его, я нашел листок плотной бумаги с изображением лебедя, летящего на фоне луны – символом коммуны Ошо, и со своим новым именем: Свами Дева Зака.
Да, саньяса Ошо – это также и получение нового имени. Новое имя очень помогает в том, чтобы провести границу между прошлым и настоящим – начать некоторые важные вещи заново, с чистого листа. К тому же, как мне когда-то рассказывали, для того чтобы дать имя, медиумы Ошо специально медитируют, настраивались на сущность инициируемого, и в результате полученное имя часто удивительным образом помогает раскрытию неких важных духовных качеств, присущих именно данному искателю. Ну что же, я сам могу сказать, что для меня новое имя очень долго оставалось источником весьма ощутимой внутренней энергетической поддержки.
И опять-таки слово «Свами», которое в то время было обязательным элементом мужских саньясинских имен в мире Ошо, тоже было вызовом традиционному индийскому обществу. В индуизме «свами» – почетный титул, уважительное обращение к святому человеку. Это немного похоже на то, как в православии миряне называют священника «батюшкой».
Интенсивная работа Ошо, направленная на повышение осознанности у духовных искателей, стекавшихся к нему со всего мира, продолжалась более двадцати лет. И в течение примерно одиннадцати лет – с 1974 по 1981, а потом с 1987 и до января 1990 года, когда Ошо покинул тело – центром этих интенсивнейших процессов был небольшой квартал Корегаон Парк в крупном индийском городе Пуна. Именно там располагалась в это время коммуна Ошо, которую также часто называли его ашрамом (на санскрите «ашрам» – это община, куда люди приходят для медитации и духовного развития). И когда кто-то из саньясинов Ошо говорил друзьям, что собирается поехать в Пуну, все понимали, что имеется в виду именно коммуна Ошо.
В коммуну люди приезжали прежде всего затем, чтобы просто побыть в присутствии просветленного Мастера, послушать его ежедневные беседы, в которых Ошо обычно комментировал какие-то произведения из мирового духовного наследия – буддийскую «Дхаммападу», притчи даосских мудрецов или суфиев, истории Дзен, разные Евангелия, Бхагавадгиту, древние тантрические тексты, книги Фридриха Ницше, поэзию Кабира или Халиля Джебрана – диапазон эрудиции Ошо был поистине безграничен. Также в этих беседах Мастер отвечал на самые разные вопросы, задаваемые духовными искателями. После смерти Ошо в Коммуне возникла традиция дважды в день включать записи его бесед: утром – аудиозаписи на хинди, а вечером, в ходе медитационной «Вечерней встречи Братства белых одежд» – видеозаписи бесед на английском языке.