— Да разве патрон позволит приближаться к его водке, — вздохнул Мак.
— В этом погребе не только водка, — сказал я.
— Замолчите! — приказал Кауфман.
Охранники переглянулись и повернулись ко мне.
— Ладно, — глухо сказал Мак. — Послушаем, что ты скажешь. Так что в этом погребе?
— Тело женщины. Он убил ее две недели тому назад. Я думал, вы в курсе.
— Ну-ка, возвращайтесь домой, ребята, — сказал Кауфман. — Вам тут нечего делать!
Высокий глубоко вздохнул:
— Хотелось бы узнать, в чем дело, патрон. Он сказал правду?
— Убирайтесь! — нетерпеливо крикнул Кауфман.
— Еще бы не правда! — подогрел я. — Такая же правда, как и то, что, если вы позволите ему избавиться от этой женщины и от меня и не воспротивитесь, вы станете соучастниками убийства. — Я им улыбнулся. — Вы никогда не были в газовой камере, ребята? — продолжал я жизнерадостным тоном. — Вас привяжут ремнями к креслу, бросят в кислоту таблетки, и газ начнет выделяться. И вот что забавно: любой тип, сидящий в кресле, начинает сдерживать дыхание, увидев, как падают таблетки! Каждый прекрасно знает, что это ничего ему не даст, но не может удержаться… Представляете себе? Хмырь изо всех сил старается не дышать, так что его легкие чуть не вырываются… и отлично знает, что следующий вздох будет последним…
Лица их ничего не выражали.
— Это легавый, — сказал Мак. — Никогда не доверяй легавому, что бы он ни болтал.
— Пошли, Мак, — поддержал высокий. — Патрон велел вернуться…
Они одновременно повернулись и вышли.
— Я не обижаюсь на вашу попытку, — сказал Кауфман. — Но этих рецидивистов не проймешь: у каждого три судимости, у вас не было ни малейшей надежды их убедить… — Он взглянул на Порки. — Не будем терять времени!
— Встать! — сказал Порки, обращаясь к Джо.
Она медленно поднялась. Лицо ее было искажено страхом. Сделала несколько неуверенных шагов и бросилась на шею Кауфмана.
— Эли, Эли! Умоляю вас! — рыдала она. — Не дайте ему убить меня! Я сделаю для вас все, что вы захотите! Я…
Он грубо оттолкнул ее.
— Избавь меня от этого! — приказал он Порки.
Джо покачивалась, прижав руки к груди. Вдруг она шагнула назад, припала ко мне и повернулась лицом, словно только что обо мне вспомнила.
— Помешай им, Эл, помешай им меня убить, я не хочу умирать! — кричала она как безумная.
Я почувствовал в своей ладони холод металла, и мои пальцы сжались на рукоятке пистолета. Ах, Джо! Я повернулся спиной к обоим мерзавцам, чтобы они не могли увидеть оружия.
Порки шагнул вперед со своей пушкой в руке, схватил Джо за плечо и оторвал от меня. Жестко встряхнув, он оттащил ее назад, и, как только она оказалась вне моей прицельной линии, я почти в упор выпустил две пули в брюхо Порки.
Он выронил свое оружие и как-то по-детски завизжал, колени его подогнулись, и он упал на пол.
Я увидел дикое лицо Кауфмана, когда он сунул руку в карман и обнаружил, что оружия там нет. Сжав кулаки, он слепо кинулся на меня, и я выстрелил в третий раз.
Я хотел только остановить его, но, видимо, подвели нервы. День был тяжелым, и это отразилось на моих рефлексах. Я целился в плечо, но попал в грудь. Кауфман был мертв.
Я смотрел на два тела у своих ног и думал, как я объясню все это Лейверсу.
— Лейтенант, — сказала прерывающимся голосом Джо, — убийство миллиардера впечатляет, да?
Я даже не пытался ответить. Я налил два стакана и один протянул ей. После второго стакана я решил спросить:
— Как произошло это чудо?
— Ты говоришь о пистолете?
— Именно.
Она покраснела и отвела глаза.
— Я думала, что ты угадал, Эл. Этот талант в моей семье проявлялся по крайней мере через поколение, и, надо думать, я из того самого поколения… Это сильнее меня, Эл, клянусь! Я не могу удержаться!
Внезапно у меня в голове все прояснилось… Мой бумажник… Мой значок… Все, что она якобы находила на полу…
— Из-за этого я трижды меняла мужей, — объяснила она. — Через некоторое время им надоедало…
— Значит, ты выполняла свой номер, когда бросилась Кауфману на шею…
— Я клептоманка, — с пристыженным выражением сказала она.
— Ты гениальная женщина!
Я ее обнял и с жаром поцеловал. Джо ответила на мой поцелуй, и пальцы ее на момент крепко сжали мои.
Потом она высвободилась.
— Думаешь, мне мешает, что ты клептоманка? — спросил я. — Это же спасло мне жизнь!
— Эл, — сказала она дрожащим голосом, — я никогда не встречала такого хорошего человека, как ты!
— Спасибо, малыш. На днях ты мне объяснишь это в подробностях. Но сейчас возьми ключи от «остина», если ты еще этого не сделала, и отправляйся в Пайн-Сити. Я очень скоро вернусь.
Ее глаза расширились.
— Но я останусь с тобой, правда?
— Тебе обязательно нужно провести ночь в компании трех трупов и кучи полицейских?
— Нет, — сказала она быстро, — ни в коем случае!
— Тогда делай, как говорю. Я постараюсь быстрее вернуться.
— Договорились, — сказала она. — Не спорю. Сейчас поеду.
Она поцеловала меня на прощанье и вышла. Вскоре я услышал рычание «остина». Тогда я позвонил Лейверсу. Через минуту трубку взяла его жена.
— Сожалею, что потревожил, миссис Лейверс. Вас не затруднит передать мужу, что я выяснил, кто такой этот неуловимый Снэк Ленниган, и что я нахожусь в Вэйл-Хейтс с тремя трупами на руках и не знаю, что с ними делать.
— Это, должно быть, лейтенант Уилер, — снисходительным тоном произнесла она. — Я сейчас все ему передам. Где именно вы находитесь?
— Скажите, пусть едет к Кауфману. Я его там встречу.
— Хорошо, лейтенант. Но сомневаюсь, чтобы это понизило его давление.
Я повесил трубку, вышел из дома и открыл «кадиллак». Порки оставил ключи на щитке. Я сел за руль и отправился в резиденцию Кауфмана.
В пятистах метрах от ворот фары осветили два силуэта, медленно идущих по дороге, — высокий и коренастый. Я остановился в десяти метрах от моих друзей, оставив фары включенными.
Узнав «кадиллак», они бросились к нему, ослепленные фарами, медленно двигались вдоль кузова, стараясь привыкнуть к темноте. Я не дал им этой возможности.
Рукоятка пистолета взлетела раз, другой — и я отправил обоих дружков на их место, в багажник.
Оставив «кадиллак» на аллее, я вошел в дом, добрался до библиотеки, налил себе спиртного, чтобы скрасить одиночество, и стал ждать.
Через полчаса подъехали две полицейские машины.
Первым переступил порог Лейверс, за ним по пятам шел Хаммонд.
Шериф грозно на меня посмотрел. Я понял, что сейчас самое время для объяснений, и бросился в атаку, не дожидаясь его высказываний. Рассказ не занял много времени. Когда я закончил, Лейверс раздраженно заворчал:
— Хаммонд!
— Да, шериф! — удрученно произнес Хаммонд.
— Вы можете быть полезны, наконец. Возьмите одну из патрульных машин и отправьте голубчиков из «кадиллака»в участок. Потом займетесь двумя трупами в доме мисс Декстер. Когда все закончите, вернетесь в мой офис и будете ждать.
— Хорошо, сэр. — Хаммонд мрачно посмотрел на меня. — Если бы мне везло наполовину так, как вам, Уилер, я стал бы президентом Соединенных Штатов!
— Слава Богу, что удача только в руках Уилера! — сказал Лейверс. — Что-нибудь еще, лейтенант?
Хаммонд поспешно вышел, Лейверс закурил сигару и косо посмотрел на меня.
— Пойдем все-таки взглянем на труп в погребе, — сказал он.
Заметив сломанный замок, он нахмурился, но не сказал ни слова. Он вторично нахмурился, когда увидел, что замок ящика тоже сломан, но и тут воздержался от комментариев.
Несколько минут он стоял неподвижно, глядя на труп Марлен Кауфман, потом посмотрел на меня.
— Я должен был бы… — Он с выражением бессилия пожал плечами. — Но к чему!
— Я знаю, что следовало иметь ордер на обыск, — сказал я примирительным тоном. — Но это требовало времени, и я боялся, что Кауфмана с его связями кто-нибудь об этом проинформирует — секретарь суда, например, или другой подкупленный человек.
Лейверс проворчал:
— Признаюсь, что смерть преступника в ходе расследования очень упрощает дело. Можно не опасаться, что изворотливый защитник на процессе сделает из вас осла…