Отряд, тем временем, всё ближе и ближе приближался к этому опасному лесу. Вот первые повозки вступили под его пышные кроны. Через минуту и их повозка въехала в лес. Землянин поправил на голове капюшон и плотно затянул его.
Он не стал натягивать на себя никакой дополнительной одежды. Как ему удалось выпытать у Медведя, который уже один раз проходил сквозь этот лес, жало у пауков очень небольшое и сквозь плотную ткань они не смогут достать до его кожи. Опасаться стоило только, когда паучок попадал на открытую кожу. Впрочем, всех немного успокаивало что один и даже несколько укусов ещё не смертельны, так быстропроходящая сыпь на теле, а вот если десятка два тварей тебя укусят, то всё…
Кроны деревьев немного защищали от солнечных лучей, здесь было прохладнее, чем на открытой местности, правда, здесь было очень влажно и душно, но никто из наёмников даже задыхаясь от жары, не рискнул бы расстёгнуть свою одежду.
Их поход сопровождался частыми шлепками по одежде и по бычьим шкурам. Время от времени тишину леса оглашал пронзительный вопль:
— Вот он, бей его скорее!. - и следующий вслед за этим звучный шлепок.
Никитин и Гафт тоже время от времени тщательно осматривали одежду друг друга. Сергей прикончил двоих паучков облюбовавших шляпу Гафта, он в свою очередь пришлёпнул паука неведомо как очутившегося на спине у Никитина.
Пришлёпнув очередного паучка, Сергей поднёс поближе к глазам, его полураздавленное тельце и внимательно осмотрел. Этот паучок, скорее даже не паучок, по форме тела, он был ближе к муравьям, чем паукам.
Длинное вытянутое тельце, сантиметра три-четыре длиной, две пары небольших недоразвитых крылышек. Правда, у него было довольно много конечностей то ли десять, то ли восемь и короткие жвала. Сергей выкинул паучка и вытер руки об одежду, тело насекомого было покрыто липкой прозрачной жидкостью.
Повсюду справа и слева от дороги колыхались длинные ленты паутины, было хорошо видно, как тысячи насекомых снуют по этим лентам туда-сюда. Колонна наёмников старалась пройти через этот лес максимально быстро, но это не всегда у них получалось. Время от времени длинные ленты со снующими насекомыми, раскачиваясь в опасной близости от дороги.
Колонна тогда останавливалась, с телег снимались длинные жерди, ими поддевалась эта паутина и отбрасывалась подальше от дороги. Работа двигалась медленно, паучки норовили перебраться на жерди, а оттуда на людей. Наёмникам с руганью, кидали жерди и принимались топтать ядовитых насекомых. Потом процесс повторялся.
Вскоре стало понятно, почему по этим маршрутом давно не пользуются. Дорогу вперёд им преградил целый водопад колышущихся лент. Колонна остановилась, все молча, разглядывали нежданное препятствие. Кратко посовещавшись, наёмники вытащили из повозки факелы и, прикрутив их к длинным жердям, подожгли.
Один из наёмников осторожно приблизился к паутине и ткнул в неё факелом. Паутина начала шипеть и съёживаться, но гореть явно не хотела. Почувствовав опасность, множество снующих насекомых вдруг поднялись в воздух. Наемник, отчаянно ругаясь и размахивая факелом во все стороны перед собой, торопливо отбежал от паутины.
Дождавшись пока облако насекомых, осядет на землю, он вновь поднёс потрескивающий факел к паутине, наконец, та с тихим шелестом упала на дорогу. Все молча, глядели с безопасного расстояния на тысячи копошащихся насекомых копошащихся на земле. Некоторые из них торопливо взлетали и садились на другие паутины. А вот тем, кто приземлился на мокрую землю, не повезло, их крылья моментально слипались и они тысячами погибали на сырой земле.
Но это было только начало — они сбили всего одно полотнище… Все мрачно глядели на сотни подобных полотнищ, которые преграждали им путь впереди, то переводили свой взгляд на вяло шевелящихся на земле насекомых, в некоторых местах покрывавших дорогу сплошным ковром тел.
— А может быть подождать пока дождь пойдёт? — предложил кто то.
Все с надеждой посмотрели на небо, но, несмотря на облачность, и недавние лужи, было ясно, что дождь если и прольётся то только не сегодня.
Да и это, пожалуй, не давало каких-нибудь гарантий, полотна плотно перекрывали дорогу и их в любом случае придётся сбивать. После недолгого совещания Нос махнул рукой и вскоре факел начал жечь следующую паутину. Процедура расчистки оказалось медленной — даже большой факел с большим трудом пережигал сотни тонких нитей.
Наёмники попробовали, было сбивать паутину, на землю ударяя по ней длинными жердями, но паутина только пружинила, зато насекомые сотнями начали пикировать вниз.
Всё с руганью быстро отбежали от опасного места и стали торопливо сбивать друг с друга насекомых. Процесс расчистки грозил затянуться надолго.
— А может быть прикрутить топор к жерди и им рубить. — предложил Сергей.
Идею посчитали толковой. Прибодрившиеся наёмники вытащили несколько больших топоров, насадили их на жерди и стали и стали ими поочерёдно рубить паутины. Процесс прохождения несколько ускорился, но всё равно шёл очень медленно. После каждого удара приходилось отбегать и ждать, пока взлетевшие насекомые не осядут на землю.
Через час наёмники сообразили, что лучше привязать кинжал и перепиливать им эти полотнища. Насекомых это меньше тревожило, и процесс пошёл веселей. Ближе к концу, когда уже был виден просвет, продвижение опять замедлилось. Ленты переплетались между собой и требовались много времени и больших физических усилий, что бы их перерезать. Оружие быстро тупилось и приходилось его часто затачивать.
Искатели приключений с руганью откидывали жерди, по которым сотнями лезли приставшие к ним возбуждённые насекомые, кое-кто пытался, вновь поджечь эту паутину с помощью факелов брошенных издали, но паутина почти не горела. Несколько ярко горевших факелов брошенных в центр этой паутины, через минуту потухли.
— Понятно теперь, — зло сказал Медведь, откидывая очередной ворох паутину в сторону и заворачивая её за низкорослое дерево — почему здесь никто не ездит!. С животными здесь не пройдёшь!. Только на своих двоих.
Никитин, соглашаясь с ним, кивнул головой и шлёпнул по его куртке скидывая, вяло ползущего паучка. Медведь благодарно кивнул.
Одно было хорошо, что эти паучки не могли нормально передвигаться по земле и моментально тонули в грязи. Если бы они могли по ней нормально передвигаться, как земные муравьи, то люди бы здесь точно не прошли.
Потоптавшись ещё часа три, они сбили, наконец, привязанными к жердям топорами и кинжалами, последние ленты с деревьев и колонна торопливо тронулась дальше в лес.
Несчастье произошло, когда до выхода из этого леса осталось часа два. Неожиданно на одного из быков в середины колонны, откуда-то сверху, с верхних ярусов деревьев, упал целый шлейф паутины, плотно облепив голову животного.
Бык отчаянно взревел, и яростно мотая головой, бросился прямо на белые полотнища, вяло колыхающеюся вдоль дороги. Наемник, сидевший в телеге, даже не успел соскочить с неё, бык с ходы проломился сквозь пелену паутины и, насаживая их на себя, всё больше и больше полотнищ ринулся вглубь леса.
— Стоять! — гаркнул Нос, останавливая храбрецов ринувшихся было на выручку товарища.
Из чащи ещё некоторое время слышался затухающий крик, потом крик прекратился и был слышен только треск, с которым обезумевшее животное ломилось между деревьями, всё дальше и дальше удаляясь от них.
Колона остановилась, все столпились около бреши оставленной взбесившимся быком и с грустью смотрели, как он мчится вглубь леса. К счастью интервал между телегами был довольно большой и волна пикировавших сверху насекомых, опустилась на землю где и погибла.
Никто не рискнул кинуться вслед за ним, на всём протяжении проложенной быком тропы, угрожающе раскачивались сотни лент с растревоженными насекомыми, которые блестящим водопадом планировали на своих крылышках к земле.
Двоё наёмников, потрясая кулаками, изрыгали проклятья вслед уехавшей телеге, там были все их пожитки, впрочем, всё ценное каждый в отряде носил на себе и, долго горевать о пропавших вещах они не стали. Постояв ещё немного, около бреши, Нос дал команду трогаться дальше, все понимали, что этот лес надо миновать до захода солнца, иначе в темноте всем грозила гибель.