– Все проще, чем кажется, – произнес я наконец. – Сексуальное влечение у людей, которые любят друг друга, – это одно; сексуальность у тех, кто не любит, – это другое. Когда человек не может слиться с другим, ему остаются страдания и жестокость.
Валери прижалась ко мне и прошептала:
– Мы живем в странном мире…
Защищенная от окружающей реальности непомерной занятостью на работе, так что ей едва хватало времени заскочить в магазин, отдохнуть и начать новый день, она в некотором смысле осталась наивной.
– Мне не нравится мир, в котором мы живем, – добавила она.
6
Наши опросы показали, что потребители ждут от нас трех вещей: безопасности, новых эмоций и эстетического наслаждения.
Бернар Гильбо
Тридцатого июня из агентств поступили сводки о количестве забронированных мест. Они превзошли все ожидания. «Эльдорадор – Новые открытия» имел успех, он сразу стал распродаваться лучше, нежели традиционная программа, спрос на которую продолжал падать. Валери позволила себе взять недельный отпуск, и мы отправились к ее родителям в Сен-Ке-Портриё. Для жениха, которого везут показывать семье, я чувствовал себя староватым – как-никак я был старше ее на тринадцать лет и к тому же в такой роли выступал впервые. Отец Валери встречал нас на вокзале в Сен-Бриё. Он расцеловал дочь, долго ее обнимал, видно было, что соскучился. «Ты похудела», – сказал он.
Потом обернулся ко мне, протянул руку, не глядя в глаза. Наверное, он тоже чувствовал себя неловко: я работаю в Министерстве культуры, а он – простой крестьянин. Мать оказалась намного разговорчивей, она долго расспрашивала меня обо всем: как я живу, работаю, отдыхаю. Словом, ничего особенно трудного, тем более что Валери сидела со мной рядом и время от времени отвечала за меня; мы с ней переглядывались. Я пытался вообразить, как бы я вел себя за семейным столом, если б у меня были дети, но не мог; я вообще не мог представить себе будущего.
Вечером нам подали настоящий праздничный ужин: омар, седло ягненка, несколько сортов сыра, торт с клубникой и кофе. Мне, понятно, хотелось видеть в этом знак того, что меня признали, хотя трапеза, совершенно ясно, готовилась заранее. Разговор поддерживала главным образом Валери, рассказывала о своей новой работе, о которой я знал почти все. Я тем временем разглядывал занавески, побрякушки, семейные фотографии в рамках. Я попал в
семью
и испытывал от этого волнение, смешанное с тревогой.
Валери пожелала непременно спать в своей детской комнате. «Лучше вам устроиться в комнате для гостей, – возражала ее мать. – В детской вдвоем будет тесно».
Кровать и в самом деле оказалась узковатой, зато я чуть не прослезился, когда, оттянув трусики Валери и поглаживая ее между ног, думал о том, что она спала здесь в тринадцать-четырнадцать лет. Сколько времени потеряно даром, говорил я себе. Я опустился на колени возле кровати, повернул Валери к себе, снял с нее трусики. Ее влагалище сомкнулось вокруг моего пениса. Я играл с ней, углублялся немного, потом подавался на несколько сантиметров назад, сжимая ладонями ее грудь. Она кончила со сдавленным криком и рассмеялась.
«Родители еще не спят,» – прошептала она. Я вошел в нее снова, сильнее, чтобы кончить самому. Она наблюдала за мной с блестящими глазами и зажала мне рот рукой в ту самую минуту, когда я разрешался с глухим урчанием.
Потом я сидел и рассматривал комнату. На полке над «Розовой библиотекой» лежали несколько аккуратно переплетенных тетрадей.
– Это я писала лет в десять-двенадцать. Романы из серии «Пять юных сыщиков и верный пес»
[14]
.
– Как это?
– Неизданные похождения «юных сыщиков», я сочиняла их сама, а персонажей позаимствовала.
Я взял тетрадки: там были «Пять юных сыщиков в космосе», «Пять юных сыщиков в Канаде». Я представил себе замкнутую девочку, фантазерку – такой я ее уже не увижу никогда.
Следующие несколько дней мы бездельничали, ходили на пляж. Валери часами лежала на солнце; понемногу силы ее восстанавливались; она никогда не работала столько, сколько в последние три месяца. Как-то вечером я заговорил с ней об этом. Мы сидели в «Океаническом баре», заказали два коктейля.
– Теперь, когда новая программа уже запущена, ты станешь посвободнее.
– Сначала – да, – она невесело улыбнулась, – но скоро надо будет придумывать что-то новое.
– Зачем? Почему не остановиться?
– Таковы правила игры. Жан Ив объяснил бы тебе принцип капитализма: либо ты идешь вперед, либо тебе конец. Разумеется, добившись решающего преимущества над конкурентами, можно отдыхать и несколько лет; но нам до этого далеко. Сама схема «Эльдорадор – Новые открытия» недурна, мы сделали тонкий, я бы сказала, хитроумный ход, но в этой схеме нет ничего реально новаторского – просто хорошо сбалансированная смесь двух ранее существовавших концепций. Конкуренты увидят, что дело пошло, и быстро заполнят нишу. Это ведь не сложно сделать; у нас трудность заключалась в том, чтобы раскрутить проект в очень короткий срок. Не сомневаюсь, что «Нувель фронтьер», например, уже следующим летом смогут составить нам конкуренцию. Если мы хотим сохранить преимущество за собой, надо придумывать что-то новенькое.