Усмехнувшись, демон лишь склонился опять к моей груди, в этот раз даже пробуя ее прикусить. Слегка, да так, что меня дернуло и порядочно встряхнуло под ним одновременно от приятных и болезненных ощущений. И непонятно, чего было больше.
Он же усмехнулся повторно, поведя головой, выпутал мои руки из своих волос и поцеловал ладонь, пробуя мою линию жизни своим шершавым языком.
– Разве ты не поняла это еще с первого раза? – пояснил он, словно маленькой несмышленой девочке, а следом еще укоризненным взглядом окинул.
– Ох, простите великодушно за мою недогадливость, – проворчала я, поведя ладонью по его щеке. И ощутила еще больший прилив нежности и вместе с тем возбуждения.
И демон сжалился, похоже, потому как все-таки произнес прямо без тени издевки и иже с ним сарказма в голосе:
– Аитирель, упрямая, строптивая, своевольная, а местами даже не в меру вредная, я полюбил тебя не сразу, как увидел, нет. – В его угольно-черных зрачках на мгновение полыхнуло пламя. – Я полюбил тебя, как только лишь почувствовал твое приближение. Ты еще спускалась по лестнице в башне, а я уже мучился от желания обладать и сделать своей женщиной.
Хитрый Виль в то время, пока говорил все это, ни на секунду не оставлял в покое мое тело и покрывал меня поцелуями в абсолютно нелогичной последовательности. Каждый раз, приподнимаясь на локтях, своим возбужденным взглядом он обжигал почти до ощутимого жжения на коже и целовал живот, ложбинку, а иной раз даже спускался ниже, пробуя языком мой пупок.
– Ведь я безмолвно стоял в этой жаркой и душной броне. И в самую первую встречу почувствовал наперед аромат твоих духов, которым ты никогда не изменяла: ванили с фруктовыми нотками, – и снова поцелуй в ложбинку, – а когда ты буквально пролетела мимо, куда-то спеша, сквозь зарешеченное забрало я смог заметить лишь твою спину. Но уже этого было достаточно, чтобы возжелать тебя до порчи формы стражей от обращения в демонскую ипостась. Я же чуть не обратился тогда.
И похоже, моя спина ему потребовалась немедленно, чтобы восстановить в памяти увиденное, ибо меня тут же бесцеремонно развернули на живот, не сильно-то и спрашивая. Вот только сопротивляться я и не собиралась. Приятная нега разливалась по всему телу с каждым новым поцелуем Виля. И если бы не ноющий низ живота, то я бы могла предаваться одной только нашей прелюдии вечно. Но вместо этого снова включила голову:
– Подожди, я так понимаю, стражником ты был, чтобы следить за моими передвижениями, так? Но как ты вообще смог выманить меня из замка метаморфов чу-чующих ложь за версту?
На последних словах я все же запнулась, ибо Виль теперь принялся за более смелые ласки, нежели лесенка поцелуев аккурат по всему позвоночнику.
– Все пр-росто, – пророкотал он. – Я выпил настой, лишающий голоса, и передал начальнику стражи бумаги о переводе, в которых написано черным по белому, что я немой.
– Ах вот как? – выжала из себя, чувствуя теперь уже более настойчивые ласки демонскими пальцами, причем без когтей, потому следующий вопрос был, скорее, закономерностью: – А когти?
– Срезал, а ты думала, чем я занимался, по-твоему, пока ты собиралась спать? – пророкотал Гиэль, запуская в меня, туда, где бушевало неистовое пламя, один свой не в меру смелый палец.
И на этом разговоры действительно кончились.
Постепенно к первому пальцу присоединился второй. И его активные движения там внутри распалили меня не на шутку. А когда Виль куснул меня за ягодицу, то и вовсе не смогла удержаться от крика удовольствия на всю комнату. Вот уж воистину не ожидала от себя…
Но с ним, я думаю, еще не раз попробую то, о чем и не помышляла в самых порочных фантазиях, даже когда изучала эротические гравюры, морально готовясь к побегу для приобретения силы.
– А как же инициация?! – вспомнила я, открыв глаза. Ведь в соответствии с ритуалом после коитуса он должен был стать, по сути, моим безмозглым слугой.
Но в ответ демон лишь хмыкнул и перестал меня терзать внутри. Вышел.
Временно.
Подтянувшись на руках вперед, он вновь навис надо мной, готовясь пронзить своим естеством. А перед тем прошептал возмутительное, пользуясь моим негласным повиновением:
– На самом деле не было никакого ритуала, все, что ты видела – иллюзия, созданная мной для твоего сознания.
И не дав опомниться, вошел в меня так мощно и глубоко, что сладостными конвульсиями меня накрыло почти сразу аж до стука сердца в ушах.
Он, почувствовав это, остановился, но не вышел. Лишь ласково шептал слова, суть которых и вовсе уловила не сразу.
– Если бы ты, принцесса метаморфов с запечатанным источником магических сил, сама приплыла в руки к этим властным мегерам, то они тебя никуда бы не отпустили, а использовали как марионетку.