— Я вас предупреждал, — снисходительно усмехнулся тот и откинулся на спинку стула, явно демонстрируя превосходство. — Нужно принимать меры, сейчас такое время в экономике…
— А мне плевать на время, — хлестко возразила она и звучно припечатала папку к столу. — Мне нужны конкретные способы выхода из кризиса.
Илья невольно восхитился ее выдержкой — Симона не дрогнула и не испугалась, хотя мужчина, сидевший напротив, явно давил своей энергетикой.
— Я вам их озвучивал. Точнее его. Продать компанию Юдину — единственный вариант.
— А я вам уже несколько раз отвечала. — Ее глаза загорелись недобрым огоньком, а голос стал острым и опасным, как бритва. — Никаких дел с фирмой «ЮМИСтрой» я иметь не хочу.
— Тогда вы просто утонете. — Петр самодовольно усмехнулся и развел руки в стороны.
— А для каких целей, позвольте спросить, я держу вас? — немного наклонившись к нему, прошипела Симона. С каждой секундой раздражалась все больше. Насквозь видела этого напыщенного типа, его гнилое нутро и жажду наживы. Не понимала, как отец мог работать с этим человеком столько лет, сама же на дух его не переносила.
— Чтобы я разгребал все это дерьмо. — Петр подцепил уголок папки и слегка подтолкнул к ней. Все в нем говорило, что он считает себя королем ситуации, но Симона думала совершенно иначе. Твердости ее характера было достаточно, чтобы в мгновение ока избавиться от неугодного работника, вот только искать нового в обстоятельствах постоянной опасности было проблематично.
— Вот и разгребайте, а если не справляетесь… — Она взяла небольшую паузу и, смерив его пронзительным взглядом, постучала пальцами по столу. — Я найду более компетентного зама.
— Я бы не советовал так рисковать… — Тень беспокойства, промелькнувшая в его глазах, не укрылась от Ильи, но Петр быстро взял себя в руки и продолжил: — В наше непростое время найти человека, которому доверяешь, очень нелегко…
— С чего вы взяли, что я вам доверяю? — с пренебрежением поинтересовалась Симона и сложила руки на груди.
— Разве нет?
— Вы этого еще не заслужили.
— Ваш отец доверял, мне кажется, это хорошие рекомендации, — попытался он найти весомые аргументы, но на Симону они не произвели впечатление.
— Мой отец мертв, — холодно напомнила она и встала. Илья поднялся вместе с ней. — А у меня свои критерии доверия. Всего доброго.
— Одумайся, Сима. — Петр бесцеремонно попытался схватить ее за запястье в жалкой попытке удержать, но Илья среагировал мгновенно, перехватив его руку, завел за спину и с грохотом ударил головой об стол. — Они сожрут тебя, — прохрипел он и поморщился от боли.
— Подавятся.
Небрежно дернув плечами, Симона направилась к выходу, не обращая внимания на происходившее за спиной и старательно сохраняя лицо в стрессовой ситуации. Ее сотрясала мелкая дрожь, но внешне она оставалась совершенно спокойной и уверенной в каждом шаге.
Казалось, за столько лет должна была привыкнуть к постоянному натиску со стороны мужчин, но каждый раз после очередной схватки чувствовала себя опустошенной. Раз за разом ей приходилось доказывать свою значимость в мире больших денег. Мужчины никогда не воспринимали ее всерьез, и это дико бесило. Большинство считало ее легкой добычей и пыталось подмять под себя, но она всегда жестко осаживала обидчиков. Со временем Симона обросла толстой броней, обзавелась безупречной репутацией эгоистичной стервы и не собиралась что-то менять.
***
Уже через минуту Илья оказался рядом с Симоной. Мысленно негодовал по поводу ее самовольного ухода, должна была дождаться его, а не вилять хвостом и сбегать, но вслух ничего не сказал, справедливо рассудив, что они оба на взводе и до добра его нравоучения не доведут.
Открыв заднюю дверь машины, Илья помог Симоне забраться в салон и сам сел рядом. Она, казалось, не обратила на это никакого внимания и, откинувшись на спинку, прикрыла глаза. Ее лицо оставалось непроницаемым, но губы, плотно сжатые в тонкую линию, явственно указывали, что она далека от релакса.
Илья достал смартфон, отправил Стасу диктофонную запись разговора с замом и повернулся к ней.
— Ничего не хочешь мне рассказать?
— А должна? — Симона смерила его колючим взглядом. Видимо, в этот момент Илья должен был задрожать от страха, но он лишь усмехнулся. На него не действовали ее штучки, точнее, ему было абсолютно фиолетово и на ее грозный вид, и на ее мнение. Его интересовала лишь информация, которой она владела, и то лишь для пользы дела.