- Таким образом, вся государственная политика - болото, в котором ничего не происходит, - подвела она итог. - Кланы боятся друг друга, и их все устраивает. Лея боится перемен, и ее тоже все устраивает. Никто ничего не пытается делать, все только делают вид. И единственной отдушиной, надеждой на будущее, являются... Дети.
Кажется, я закашлялся совсем не от табачно-ментолового дыма. Она же продолжила:
- Да, дети, Хуан. Лея не вечная, с ее смертью в стране начнутся перемены. Быстрые, катастрофически быстрые по меркам истории. Вся система "болота" разом рухнет, станет неактуальной, и выиграет тот, кто окажется более оперативным и более подготовленным.
- Феррейра, - произнес я. Она кивнула.
- Отчасти. "Железный Октавио" первым понял, что к чему, у него получилось подложить своих детей под ее старшее высочество так, что ни они сами, ни ее высочество ничего не заметили. Более того, Фрейя и Сильвия - лучшие подруги, без всяких технологий манипулирования. Такая судьба. - Тяжелый вздох. - Другие тоже пытаются. За кулисами активно идет торг вокруг матримониальных планов в отношении младших принцев, пока безуспешный. Лея торгуется, а сами принцы к счастью ей не мешают - постоянных пар, вроде Фрейи с ее Себастьяном, у них нет.
Кроме того, Сантана продвигает на руководящие посты планеты своих нанадцатиюродных племянников и племянниц, а так же совсем уж дальних родственников, с расчетом на завтрашний день. И всячески их к этому дню готовит. У семьи Ортега же исторически сильны позиции в армии и на флоте, и они не собираются их сдавать. Целый поток их родственников уже начал менять лейтенантские погоны на капитанские, а новичков из союзных им кланов в военных училищах меньше не становится. Понимаешь, к чему я клоню?
Я вновь кивнул.
- А ты хочешь сделать ставку на меня.
Она улыбнулась и затушила окурок в драконьей пепельнице.
- Именно. Ты умный. Сильный. За тобой будет стоять корпус телохранителей. При условии грамотной поддержки клана Веласкес из тебя может получиться неплохая фигура в верхах.
- А с учетом технологий манипулирования, вбиваемых в меня Катариной, - продолжил я, - я укреплю позицию еще и личным фронтом. Скажем так... Воздействуя на ее величество королеву Фрейю.
Мишель вновь улыбнулась.
- Есть еще Изабелла, не забывай, как вариант "Б". Ее тоже не следует сбрасывать со счетов.
- Но у ее второго высочества... Чересчур пикантная репутация, - возразил я.
- А тебе какая разница? - усмехнулась белобрысая. - Трахай ее себе на здоровье, да решай свои дела в политике. Только следи, чтоб в загулах к ее высочеству не "подкатили" те, кто ни в коем случае не должен это делать. При условии контроля ангельского корпуса это не так сложно, тебе не кажется?
Мне стало не по себе от такой откровенности. Да, я знал, что власть - это грязь, но не думал, что настолько.
"Или не настолько, Шимановский? - поддел внутренний голос. - Все ты знал, Ваня! Сам себе комедию не ломай!"
Да, знал. Просто не ждал услышать правду вот так, в лицо.
- У них гораздо больше свобода маневра и свобода выбора, случись что, - закончила откровения "добрая тетушка". - У меня же есть только ты. Теперь понимаешь, что это не моя игра?
- Я не сомневался, что это не ты. - Я криво улыбнулся. - Меня больше интересует, как мне выпутаться?
- Не знаю. - Мишель пожала плечами. - Могу повторить только то, что уже сказала. Ты должен работать головой, а не кулаками, как в том фонтане.
Я почувствовал, что на сегодня достаточно - разговор сам собой подошел к завершающей фазе.
- Спасибо. Я пойду?
Она кивнула.
- Да, иди, конечно...
Я поднялся. Неспешно дошел почти до самого до выхода, обернулся.
- Я, правда, Веласкес?
Она подняла глаза, выдавила вымученную улыбку.
- Не знаю.
Она врала.
* * *
Итак, Мишель боится за свои инвестиции в будущее. Перепугалась не на шутку. А эта особа своих подружек знает получше меня! Какие следуют выводы?
Правильно, прав я, а не Паула. Они не остановятся, как не остановили того робота. Ведь у них, в отличие от "бедняжки" Тьерри, вариантов развития будущего как минимум несколько, а мой проект - всего лишь один из них.
...Да уж, душевно поговорили, ничего не скажешь! Не ожидал от нее такого! Не на этом этапе. В принципе, что меня готовят "под принцесс", догадывался, но на уровне интуиции и немного логики. Но оказывается, это направление - главное, а все остальные знания и навыки - так, сопутствующая мишура. И именно потому женская психология, манипулирование слабым полом в плане занятий представлена таким большим количеством часов. Именно потому мы с Катариной, плевав на время, дотошно рассматриваем каждую деталь, каждую мелочь. Взять хоть те же любовные романы - мы на них убили больше месяца! На обычные любовные романы!
Все это пригодится, разумеется. Даже романы. И готовит меня к грядущему поэтому не абы кто, а специалист, стерва из стерв. Ведь кто лучше всего может посвятить в дебри женской души? Только такая, как Катарина. Или как Мишель, но той быть в качестве простого преподавателя не по статусу.
Но все это лирика, вопросы завтрашнего дня. На сегодня же я имею всего один единственный вопрос - "проблема 44".
Я не стал возвращаться на шестой полигон, вместо этого позвонил девчонкам и попросил погонять меня на полосах, отрабатывая тактические приемы, вроде обезвреживания террористов или взятия под контроль стратегической точки. Пальба настоящими иглами, движение на пределе скорости, запредельные физические нагрузки - что может лучше отвлечь от невеселых мыслей? Этим мы и занимались до обеда, после которого я встречался с сеньорой Гонзалес и историчкой. Хм, а ведь история без прикрас, получается, для меня важнее, чем занятия с Нормой и на "мозговерте"? Получается, так.
После же я начал действовать. План родился в голове, когда я лежал без сил после очередного "невзятия высоты". Они хотят от меня интеллектуальных действий? Не силовых? Они их получат. Обязательно! Единственная загвоздка в решении данной проблемы то, что девочки из "двух четверок" не станут меня слушать, не станут разговаривать. Я для них - "враг народа", персона нон грата. Я назначен виновным в "уходе" их напарницы и точка, и плевать, что та сама совершила запрещенный прием. С такими как я дел не имеют, а разговаривают только языком кулаков. А значит, должен ЗАСТАВИТЬ себя выслушать. И прислушаться к аргументам. Но сделать это, к сожалению, можно только одним способом - вновь позволить бездне заглянуть себе в глаза.
Я нажал на сигнальную кнопку. Гермозатвор был поднят, но створки сомкнуты. Катарина не стала спрашивать, кто, чужих здесь не бывает по определению, створки дверей тут же разъехались.
- Ты? - Она была удивлена.
- Ага. Не ждала? - Я демонстративно вальяжно прошелся по кабинету, будто по своей каюте, рассматривая стены и потолок. На визоре сзади меня вихрилось изображение какой-то милашки лет четырнадцати-пятьнадцати, сбоку шел текст ее личного дела. - Бракуешь? - кивнул за плечо.
Она хмыкнула.
- Не совсем. Опять малолетки подрались. Скоро им на Полигон выходить, а они внутри взвода не договорятся, кто главнее и кто кому подчиняется!
- Ну, так забракуй их! Обеих! - усмехнулся я.
- А работать потом с кем? - Ее глаза устало прищурились, из груди вырвался вздох. - Забраковать можно кого угодно, Хуан. Гораздо сложнее проблему решить. Чтобы они поняли друг друга, доверяли друг другу. Чтобы шли дальше плечом к плечу.
- Короче, в них вложено слишком много, чтоб браковать перед самым Полигоном, - вновь усмехнулся я, озвучивая подтекст.
Она недовольно покачала головой.
- Шимановский, ты становишься циником, каких поискать. Где же тот милый мальчик, что бросался на меня с криком: "Звери!"? Который ратовал за справедливость и помчался на помощь обиженной девочке, хотя понятия не имел, как эту помощь оказать?