— Итак, ваша бригада должна решить, что именно будет сейчас готовиться, и передать информацию по требуемым ингредиентам менеджеру… Пардон, дежурному по закупкам. Паулита, думаю, пока вы дойдете до магазина, они как раз обсудят меню.
— Так что советую начинать и не терять времени, — подвел итог я. — В двадцать один ноль-ноль мне нужно войти в шлюз базы.
Сразу после этих слов начался галдеж, девчонки принялись выяснять, что дальше делать и как, я же, выждав с полминуты, вновь всех перебил:
— Девочки, внимание! Вашим командиром роты и непосредственным начальником является моя мама, сеньора Стефания, хозяйка этой квартиры! Надеюсь, вы помните, указания командира роты выполняются незамедлительно и обсуждению не подлежат?
— Хуан, ну, зачем ты так? — смущенно улыбнулась мама. Я же продолжил игру, которая на самом деле была не совсем игрой.
— Мам, как гражданскому лицу поясняю, что ты должна сейчас сделать. Ты должна встать, вот так, посреди кухни, и спросить: «дежурные, указания ясны?» И когда они отрапортуют: «Так точно, сеньора командующая!», отдать команду: «Выполнять!»
— Хуан! — Мама уже не просто улыбалась, ее распирало на смех. Я же был неумолим.
— И еще. Тоже, чтоб ты знала, как гражданская. Командир роты — это такое лицо, которое не занимается строганием, резкой, чисткой или варкой. У командира роты для этого есть личный состав. Поэтому твоя задача, как верховного главнокомандующего, следить за действиями личного состава и отдавать требуемые указания. Задача ясна?
— Ты уже и мне отдаешь указания? — все-таки рассмеялась она.
— Ну, я единственный здесь, кому возвращаться к двадцати одному ноль-ноль. Можно же немножко и покомандовать, как считаешь?
Дверь закрылась. Конечно, звукоизоляцию она дает неважную, но мы, во-первых, говорили вполголоса, во-вторых, в кухне и в коридоре стоял гам. Девчонки живо обсуждали, что будут готовить, и, как следствие, что купить. А как известно, сколько на кухне женщин, столько и мнений.
— Что все это значит? — нахмурилась мама.
— Я же уже объяснял. Хочу познакомить девчонок с тобой.
— Это я поняла, — кивнула она. — Но я хочу знать, что это значит на самом деле?
Я скривился. Да, с моей мамой нелегко, зрит в корень. Но я бы удивился, не расколи она мои замыслы и не задай этот вопрос.
— Взвод — семья, мам, — принялся пояснять я. — Каждый из нас делится со всеми остальными чем-то личным, как с членами семьи. У меня же нет ничего, что могло быть им интересно, и что я мог бы им дать. Кроме тебя.
— То есть, я должна стать мамой для них всех. Всех шестерых, — сделала она правильный вывод.
— Пятерых, — поправил я. — Сандра, старшая, особый случай. О нем отдельно.
— Хорошо, — вновь кивнула мама. Я видел, ее вычислительный центр в голове уже вовсю обрабатывал информацию, думая, какие задать уточняющие вопросы. — Тогда давай по пятерым.
Эта невысокая, каштановые волосы. Кто она?
— Патрисия, она же Кассандра. Итальянка. Командир взвода. Не очень умная, но очень старательная и прилежная. С нею вы должны найти общий язык.
В Европе ее общину уничтожили религиозные фанатики, погибла вся семья. Она — дитя войны, и чувствует себя на ней до сих пор. Ей нужна мама, нужен кто-то родной, чтобы ощутить себя, наконец, дома и расслабиться.
— Да уж! — Мама выругалась, правда, про себя. — А близнецы, что ждать от них?
— Они клоны, — поправил я. — Генная копия друг друга. Одинаковы почти во всем. Веселушки, любят шутить и смеяться, но когда дело касается схватки, жестоки и неумолимы. С ними ты тоже поладишь, они немного инфантильны и сами к тебе потянутся. И еще, к своим они не лицемерны, в спину не ударят.
Губы мамы расплылись в еле заметной улыбке.
— Хорошая характеристика, сынок! Рада слышать такое от тебя!
— Стараюсь, мам. Еще у них психологические проблемы. В детстве их насиловал отчим, и к мужчинам насторожены. Но ты не мужчина, у тебя получится.
Я сделал паузу.
— Мам, их биологическая мать позволяла какому-то недоноску измываться над ними, когда им не было и тринадцати. Эта сука все еще жива, но для них ее нет. Так что им не помешает НАСТОЯЩАЯ мама; ниша для нее готова, открыта, пестуется всю жизнь, но занять ее некому.
— Поняла. — Из груди мамы раздался стон. — Хуан, что же ты на меня повесил?! Но это еще не все, так ведь? А что с этой… Черной. Кто она хоть?
— Персиянка. Этнически. — Я скривился. — Мировоззренчески же — латинос. Ее родители погибли при разгерметизации купола. Она очень любила их, и эта любовь жива до сих пор. Тебе нужно лишь не сопротивляться, разговаривать с нею. Иногда направлять и наставлять. И тогда так же, как и с Сестренками, займешь соответствующую нишу. Только не вдавайся в религиозные дебри — она не христианка и на своей религии стоит твердо.