– Первый банан. – Смена изображения. – Первый лимон. Первый ананас. Второй банан…
Картинки начали мелькать с невообразимой частотой. Мозг отключился – мне пришлось отключить его, я банально не успевал за ним. Я очутился как бы в одном измерении, а мое сознание, считающее фрукты на картинках, где-то совсем в другом. Вот он, боевой режим! Во всей красе!
– …Тридцать шестой ананас. Сорок седьмой банан. Двадцать третье яблоко. Шестой лимон… – только и отскакивало от меня. При этом я чувствовал, как язык мой заплетается, не успевая за полетом мысли. Сеньора кивала, я ее удивил, и это слабо сказано. Видно, не все справляются с таким заданием с первого раза.
– …Сто сорок седьмой банан. Девяносто седьмая папайя…
– …Двести шестидесятый ананас. Семьдесят третий лимон…
– …Ой! – я схватился за горло. Передо мной на картинке висело непонятно что. Я мог сосчитать, но не знал, как произнести название.
– В чем дело, Ангелито? – Сеньора смотрела на меня с тревогой, не понимала, что случилось. У меня получалось, я считал параллельно с полтора десятка фруктов, количество одного из которых зашкалило за три сотни, другого было в пределах двадцати. А этот… Вообще появился впервые. И что это такое – я не знал.
– Что это? Как называется? – кивнул я ей на экран.
Она с удивлением посмотрела в указанном направлении, потом на меня. Опять на экран, опять на меня.
– А ты не знаешь?
Я отрицательно покачал головой.
– Это гуава. Ты никогда не ел гуаву?
Я молчал. Отчего-то стало стыдно. Не перед ней, нет, перед самим собой. И за себя, и за маму.
– Но ты же не из приюта!
Я почувствовал внутри злость и бросил все силы, чтобы сдержаться и ничего не выкинуть. Кажется, глаза мои сверкнули.
– И что? Я и папайю никогда не ел!
– …Вру, – ехидно и с иронией поправился я. – Ел. В кабинете у сеньоры Тьерри, во время собеседования. Она угощала. И что теперь, накажете?
Очень Важная Сеньора покачала головой, словно отгоняя наваждение. Ей было стыдно, откровенно стыдно, и она не пыталась скрыть от меня это чувство. В руки себя она взяла лишь через несколько долгих секунд.
– Хорошо, продолжим. Упражнение то же самое, но объекты будут не фрукты, а… Животные, – выбрала она у себя на планшетке нужную программу. – Надеюсь, с животными у тебя проблем нет?
Я пожал плечами.
– Не знаю.
– Тогда поехали.
– Первый слон, – начал я. – Первый жираф. Первый верблюд…
– Соскучился?
Я усмехнулся, нахально пялясь на ее коленки. Со времен первого урока она каждый раз надевает жесткую мини- юбку, всячески выставляя ноги напоказ, закидывая одну на другую, и сегодняшний день не станет исключением. Это наша игра с глубоким смыслом – теоретически я должен отвлекаться на них и тормозить с ответами, за что получать разрядами тока. Конечно, я почти сразу, на первом или втором занятии приобрел иммунитет, электрические удары приучают к концентрации внимания невзирая ни на что, но она упорно одевается так, а я упорно пялюсь, делая вид, что это меня отвлекает.
– Сеньора Гонзалес, это такой местный прикол, спрашивать, соскучился ли я?
Она подняла непонимающие глаза.
– Этот вопрос мне задает каждый преподаватель, который вел что-либо до "мозговерта", – пояснил я. – Теперь и вы. Что это?
Она рассмеялась
– Думаю, банальное участие в твоей жизни. Сам посуди, спрашивать "как дела" глупо, учитывая, что за аппарат ты отныне в подробностях каждый день изучаешь. А спросить что-то надо, хотя бы из вежливости.
Кстати, согласно азам риторики, – продолжила она, грозно прищурившись, но я видел, что ей просто весело, – вопрос на вопрос не является ответом, а всего лишь отвлечением внимания. Неответ же с твоей стороны – знак неуважения на проявленное мной участие. Итак, ты соскучился? – она вновь выдала фирменный оскал.
– Наверное да, сеньора, – честно признался я и откинулся назад, скрывая улыбку, глубокомысленно опуская глаза на ее ноги. – У вас интересный предмет, и с вами весело.
Проследив за моим взглядом, она закинула ногу за ногу, под опасным ко мне углом.
– Польщена! Правда, польщена! На чем мы остановились?
– Ла-Плата. Говор Ла-Платы, – вспомнил я, напрягая память.
Она кивнула и активировала собственную планшетку.
– Хорошо. Сегодня приступим к Бразилии. Но сначала повторение пройденного. Итак, установочная фраза: "Подумай, как трудно изменить себя самого, и ты поймешь, сколь ничтожны твои возможности изменить мир. Вольтер". Запомнил?
Я медленно проговорил фразу про себя. Два раза сеньора Гонзалес не повторяет, а получить разряд тока просто так, за то, что разиня, мне не улыбалось.
– Теперь произнеси ее на диалекте Северных Территорий. Скажем, будто ты – житель Далласа или Сан-Антонио.
"Техас", – озвучил я про себя географию, вызывая в памяти наши прошлые занятия и тренинги с Паулой. Затем произнес искомую фразу, стараясь попасть в фонетические особенности произношения этой провинции, взявшей в свое время слишком много от Северной Америки и сильно отличающейся от остального континента.
Акцент Северных Территорий у меня получался лучше всего, из-за особенностей, слишком бросающихся в глаза. Как и достаточно легкие колумбийский и каракасский выговоры – спасибо огненному демону, разговаривающей со мною на них для закрепления. Правда, багаж ее знаний оказался не так велик, например, диалекты Перу, Боливии и более южных территорий она не знает совсем, в говоре Мексики и Центральной Америки путается, а как у нее с португальским только предстоит выяснить. Так что белых пятен на карте Империи, которые мне предстоит изучать самостоятельно, предостаточно.
– Хорошо. – Сеньора Гонзалес кивнула. – Смещаемся на юг, в Северную Мексику…
– Да, Хуан, это особая дисциплина. – Обе Сестренки стояли и улыбались. Говорила в основном Роза, как условно старшая, Мия лишь изредка вставляла комментарии. – Первые три занятия проведем мы. Это ознакомительные занятия, вводные, чтобы ты понимал предмет и задачи.
– Не подведи нас, – подмигнула Мия. – Ты ж понимаешь, что опыта у нас нет, ты наш первый ученик. А взыскивать с нас будут строго, по полной программе, будто мы всю жизнь только и делали, что натаскивали таких, как ты.
– А Паула? – ухмыльнулся я. – Ее вы не натаскивали?
Они переглянулись, затем синхронно покачали головами.
– Паула – одиночка, – пояснила Мия. – Ей нужны напарники, но работает она автономно. Ты видел, как она стреляет с двух рук?
– У каждого бойца свой профиль, Хуан, – продолжила Роза. – Кто-то одиночка, кто-то же лучше работает в команде. Паула из первых. Она проходила свой курс синхронизации, и умеет прикрывать спину, но в целом ее нужно ставить на острие атаки, как ведущую, центровую.
– Как приму, – подобрала слово Мия.
– Наша же задача – прикрывать таких центровых и друг друга, – закончила Роза. – Кто ты, на чем делать ударение в твоем случае – пока неизвестно, и наша задача это выяснить.
Я кивнул. Судя по тому, что дрючат меня сильнее, чем в свое время Паулу, и планы на меня масштабнее, меня будут учить быть и центровым, и прикрывающим, в зависимости от условий. И плевать им на мой психотип. Так надо. А Сестренки в этом вопросе – тяжелая артиллерия – я видел, как они могут работать в связке.
– Итак, первое упражнение, – подвела Роза итог вводной части. – Я буду бежать, ты будешь бежать рядом и делать всё, что делаю я, одновременно со мной. Выполнять те же элементы.
– Что за элементы? – уточнил я.
– Увидишь. Пока не сложные. И делать буду медленно. Сейчас для тебя главное – войти в мой темп, мой ритм.
Я кивнул:
– Хорошо.
– Готов?
– Так точно!
– Три, – начала она отсчет. – Два. Один!
Эта дрянь сорвалась, помчавшись к люку трассы тренажера, на счет "Один", а не "Вперед". Я рванул следом, но, естественно, опоздал.