- Санчес, - произнесла Маркиза, следящая за улицей. Кассандра перевела взгляд - действительно, из подъезда, словно пуля, выскочила Санчес-старшая, получившая, с подачи Малыша, оперативный псевдоним «Пантера». Бежала, будто ужаленная, волосы растрёпаны, на лице никакой косметики. А главное, вся в слезах.
- Н-да, - многозначительно изрекла красноволосая, - как всё запущено!
- Лока Идальге сообщать? - оживилась Маркиза.
- Думаю, она и без нас уже всё знает. Вряд ли она выключала звук или картинку.
- Иди наверх, толкнула Кассандру в плечо Паула.
- Зачем?
- Ты ему нужна.
- Я??? - сделала Кассандра удивленные глаза.
- Его надо успокоить. Ему плохо.
- Почему я? Мне кажется, если кто и сможет найти с ним общий язык, так это ты. У тебя с ним самые... Отличные отношения! - сформулировала она.
- Однако меня единственную он не задумаясь, трахнет, если будет возможность, - парировала красноволосая. - И если ты скажешь обратное, значит, ни хрена ты не командир взвода.
Пауза.
- Кстати, ему сейчас нужен именно командир взвода. Асексуальная сестра-командир.
- Это я-то асексуальная? - пробурчала Кассандра себе под нос, понимая, что иных аргументов найти не сможет.
- Поддерживаю, - вновь выглянула Гюльзар. - Ты сейчас весишь больше Паулы. Иди.
Кассандра опустила голову. Задумалась. Наконец, вздохнула и потянулась к иконке пятой линии.
- Ждите. Ничего не предпринимайте.
И, нажав на иконку:
- Ласточка Кассандре. Я нужна ему. Прошу разрешения подняться.
Пауза. Секунда. Две. Пять. Наконец, раздался ответ:
- Что-нибудь от головы захвати.
Все, находящиеся в машине, облегчённо вздохнули.
- Слушаюсь! - отрапортовала итальянка, беря тут же протянутое Розой заранее заготовленное обезболивающее, открыла люк и быстро вышла.
Они все недолюбливали Катарину, весь их взвод. Впрочем, её недолюбливали многие, и она считала это нормой. Однако профессиональное уважение к ней, как к опытному специалисту, от этого никто не отменял. А в данный момент она вообще руководила операцией, была богиней-императрицей. Не самой, надо сказать, плохой богиней.
- Ты знаешь, что делать, - донесся вслед голос Паулы по шестому каналу.
- Так точно, - усмехнулась Кассандра, понимая, что это бравада. Что делать она не знала.
- Привет.
- А, ты? - Хуан, уже одетый в пресловутый «прикид» стража улиц, посторонился, пропуская её внутрь.
- На, прими. Две таблетки. Полегчает, - протянула она пластинку.
- Спасибо. - Он забрал обезболивающее и пошел на кухню. Она за ним.
Села в кресло, смотрела, как он спускает из крана регенерированную воду, не замечая стоящей рядом заправленной очистительной колонны, глотает таблетки и запивает, черпая из под крана ладонями. На его искорёженное гримасой страдания и злости лицо. На дрожащие руки.
- Всё в порядке?
- Да, - скупо ответил он, закрыл кран и сел напротив. Сложил голову на руки. - Она уехала?
- Уехала. Отпусти её, Хуан. Отпусти отсюда, - постучала она пальцем по лбу. - Погулял, поигрался и хватит.
- Сейчас ты говоришь, или она ведет тебя? - зло усмехнулся он. Кассандру пробрал неприятный озноб.
- А что, я сама уже не могу за себя ответить?
- Извини. - Он откинулся назад, на спинку кресла. Прикрыл глаза - Я понимаю. Но... Не хочу. Не хочу отпускать.
- Это её жизнь и её выбор. И ты ничего, совершенно, не можешь для неё сделать.
- Она дура. Дурочка. И делает ошибку.
- Но ты...
- Она сделала для меня больше, Кассандра, чем весь ваш хвалёный корпус! - зарычал вдруг он. - Гораздо больше!
- Я видела.
- Подсматривали? - хмыкнул он. Кассандра пожала плечами.
- Сам понимаешь, работа. Не всё, некоторые моменты пропускали. Ваши кувыркания. Но главное видели.
- Тогда ты должна понять меня.
- Я и понимаю, - перешла она в наступление. - А ещё я понимаю, что она - девочка из Северного Боливареса, которая вскоре станет офицером флота. Или армии. Военным медиком. И для неё этот ад закончится. Ты же приступишь к делам, ради которых тебя сюда взяли, и тебе не будет до неё никакого дела.
Он отрицательно покачал головой.
- Всё не так. Я чувствую, но не могу объяснить. Она ДУМАЕТ, что вытащит всех после звания и контракта. Но вытащит она только себя. Это ловушка, понимаешь?
Касандра не понимала.
- Она лечит болезнь средством, которое хуже болезни. Я должен отговорить её.
- Чтобы после иметь её, как личную шлюху? - Она выдавила максимально презрительную усмешку, на которую была способна. Он не реагировал. - Ты не любишь её, Хуан. Это страсть, похоть, безумие. Но не любовь. Отпусти, дай самой совершать ошибки. Не вали в одну кучу больное и здоровое.