Сеньора Стефания, как звали мать Хуана, кивнула - понимала. Кажется, к этому моменту она претензий не имела, но только к этому моменту.
- Ты уверена, что это любовь? - усмехнулись её глаза.
- А вы как думаете? Столько искать, потратить столько сил ради прихоти?
- Кто тебя знает! - задумчиво покачала она головой, голос её сквозил иронией. Бэль чувствовала, она специально её провоцирует, проверяет, но сорвалась, как последняя девчонка:
- Это неправда! Я не такая! И это никакая не прихоть! Я правда люблю его и хочу найти!
Никакого эффекта. Сеньора Стефания продолжала пронизывать её делано-равнодушным взглядом.
- Мне жаль, - взяла себя в руки Бэль, - что не могла помочь ему. Я знаю, что его заказали, его одноклассник, Бенито Кампос. - Лицо сеньоры Стефании при этих словах посерело. - Я с ним только что разговаривала, и поверьте, он запомнит этот разговор на всю жизнь. Но раньше - не могла. Простите.
- Я не осуждаю тебя, - покачала головой сеньора. - Понимаю. - Помолчала. - Он тебя искал. Но не нашёл.
- Потому, что меня не было! - Изабелла почувствовала, что из глаз готовы политься слезы. - Поверьте, я люблю его! И это не прихоть! Да, я взбалмошная! Я... Аристократка! - сформулировала она. - Но я изменилась. Уже изменилась. И после покушения, и пока искала его. И изменюсь ещё. И мне плевать, кто он, каково его происхождение. Я хочу быть с ним, несмотря ни на что. Кем бы он ни был.
- А твоя мать?
Изабелла пожала плечами.
- А что она сделает? Я представлю его маме, она убедится, что он достойный человек, и...
- И? - Губы сеньоры Стефании медово растянулись, но в глазах появилась сталь.
- И поможет ему, - закончила Бэль, но без особой уверенности. - Поможет встать на ноги. Заняться чем-то полезным, достойным.
- Достойным тебя? Дочери Леи Веласкес?
Изабелла почувствовала себя окончательно сбитой с толку. Но это был её бой, она не могла его проиграть.
- Мама сама была замужем за человеком неблагородного происхождения, - нашла она аргумент. - Она должна принять Хуана. И примет. Я обещаю.
- И что из всего этого вышло? Из её замужества? - в лицо усмехнулась сеньора Стефания. - Ну-ка, напомни?
Бэль посерела. Да, не тот она выбрала аргумент, ой не тот.
- Ну, что же ты замолчала? - издевалась сеньора Стефания. - Давай, говори: «Они развелись».
- Они развелись, - повторила Изабелла.
- А почему они развелись? - голос женщины так и лучился ехидством.
- Я была маленькая, - попробовала уйти от темы Изабелла, но это, естественно, было бесполезно.
- Зато я - нет. И я внимательно следила за историей отношений в королевской семье. Как, впрочем, и вся Венера.
- Твоя мать выскочила за отца из опасения, что её мать, лежащая с болезнью после покушения, знающая, что проживет недолго, насильно выдаст её замуж, - сверкнули глаза сеньоры Стефании. Она не собиралась щадить её, и Изабелла понимала, что была в своем праве. - Предвосхитила события, перестраховалась. И короновавшись, сделала всё возможное, чтобы дистанцироваться от мужа, «презренного быдла». Указать ему место. Она подставляла его, выставляла посмешищем. Игралась им. Делала дураком. С одной единственной целью - чтобы показать аристократии, своему кругу, что она - это она, королева, а он - всего лишь плебей на её службе и никак не может запятнать её честь и достоинство, несмотря на брак.
Дальше - больше. Помнишь, что было, когда он взбрыкнул? Попытался заставить её с собой считаться?
Изабелла была готова провалиться сквозь землю, но земля не проваливалась.
- Она запретила ему видеться с детьми! - повысила голос сеньора Стефания. Изабелла поняла, сей факт возмущал её особенно. И не только её, далеко не только её. - Она держала его за карманного бухгалтера, делающего грязную работу, но когда не нужен, мирно сидящего в кармане в режиме ожидания. Недостойного даже того, чтобы видеться с детьми. Собственными детьми! Которых она родила от него, а не от кого-то аристократа!
Дети, Изабелла! Как назвать человека, использующего для шантажа собственных детей?
Бэль поняла такую резкую реакцию этой женщины. Ей было всё равно на её славу и «приключения», обсуждающиеся время от времени в сетях. Ей было всё равно, что она - аристократка, и даже принцесса. Всё это затмевало то, что она - дочь своей матери, Леи Веласкес, которую презирала и люто ненавидела. И девушка не знала, что можно сказать в оправдание, в защиту. Ибо всё, что сеньора Стефания говорила, было именно так.
- Ты неплохая девушка, - усмехнулась хозяйка, сверкнув глазами, подводя итог своей речи. - Но я не хочу такую судьбу для своего сына. Он - не сеньор Серхио, он не выдержит такого.
- Но я не... - Изабелла почувствовала, что по щекам текут горячие влажные капли, а глаза щиплет.