— Поняла, молчу. Но…
— Что?
— Он сказал, что я должна выдвинуть обвинения против Гловера. Что мне говорить в участке?
— Не переживай, ты там не появишься.
***
У вертолетной площадки, куда их доставил пилот, прибывших уже ожидала машина скорой помощи. А также две полицейские машины и еще одна гражданская.
Хантер медленно и устало выбралась из вертушки, одетая в громадную полицейскую куртку, выданную ей, чтобы прикрыть пестрый купальник. Джеймсу же не предложили ничего, оставив мужчину в футболке и шортах. Правда, ему сейчас было глубоко плевать на свой собственный внешний вид. Он больше беспокоился о том, как поскорее улизнуть отсюда и не дать капитану пообщаться с Хантер. Мужчина знал, что она не станет болтать специально, но выдать что-то случайно может, и запросто.
Двое медбратьев сразу же подбежали к Джеймсу и Хантер, предложив свою помощь. Мужчина собирался отказаться, когда девушка резко одернул его, напомнив:
— Тебе больно от каждого движения!
— Это может подождать.
— Не может!
— Сначала ты.
— Что я?.. — нахмурилась она.
— Позабочусь сначала о тебе, потом подумаю о себе. Идет? — предложил мужчина.
— Обещаешь, что потом мы отправимся в больницу?
— Даю слово.
Телохранитель приобнял Хантер и спешно подвел ее к гражданскому автомобилю, о переднюю дверь которой вальяжно оперся молодой мужчина в солнцезащитных очках. Он стоял так, словно кого-то дожидался. И девушка начала подозревать кого именно. Незнакомец озирался по сторонам, небрежно скрестив ноги, а руки опустив в карманы джинс.
Заметив приближающегося в нелепом пляжном наряде Джеймса, мужчина широко заулыбался отбеленными зубами. А затем громко и ехидно заговорил:
— Наконец хоть кто-то тебе вломил, лейтенант.
— И я рад тебя видеть, сержант, — ухмыльнулся в ответ телохранитель. — Помощь твоя нужна.
— Иди к медикам, они тебе помогут, — Шон вытащил из кармана правую руку, указав ею на машину скорой помощи.
Хантер молча пялилась на незнакомца, но сразу поняла, что это некий коллега Джеймса. Его выдавала рабочая куртка и полицейский значок на груди, а еще то, что они обращались друг к другу по должностям, пусть и в шутливой форме. Было заметно, что они давно знакомы и, похоже, неплохо ладят. Отчего ей тут же захотелось вклиниться в жизнь своего телохранителя, представившись:
— Привет, я Хантер, кстати.
— Я Шон. Очень приятно. А ты вообще кто такая?..
— Вот с ней ты мне и поможешь, — перебил Джеймс. — Без вопросов. Потом все объясню.
— Что?.. Как? — мужчина в очках нахмурился, достав из кармана и вторую руку.
— Я же ска…
— Без вопросов, — договорил за него Шон. — Я слышал.
— Отвези ее ко мне домой. Ладно? — телохранитель подтолкнул Хантер вперед, словно вручая ее сержанту.
— Черт, Гранд. Ну, хоть в двух словах…
— Просто отвези, а дальше она сама разберется. Я потом тебе все объясню, сказал же.
— Ладно, — мужчина громко вздохнул. Отлип от обшивки своего старенького автомобиля, открыл водительскую дверь и сел за руль. Затем посмотрел на Хантер, стоявшую столбом подле Джеймса и с недоумением произнес: — Забирайся, чего ждешь?
— Э-э… Хорошо, — ответила она, собираясь обежать машину, но резко остановилась у капота, обратившись к своему телохранителю: — Джим, а ты куда?
— Отправлюсь вон к тем ребятам, — мужчина кивком головы указал на суетливых медиков. — Я ведь обещал.
Хантер улыбнулась. Ей было приятно, что Джеймс держит слово. А главное, ее успокаивала мысль о том, что ему, наконец, помогут. Поскольку начинало казаться, что сломанные ребра беспокоят ее куда сильнее, чем его самого.
Девушка вновь подбежала к своему телохранителю и обняла на прощание. Но почти сразу поняла, что опять сделала ему больно.
«Черт, — подумала она. — Только ведь о ребрах говорили».
— Ой! — добавила вслух и тут же убежала в машину, сев рядом с водителем.
Но не успел Джеймс сдвинуться с места, как ее рыжая голова высунулась в окошко, ища его глазами на улице.
— Что еще? — с доброй усмешкой на лице поинтересовался он.
— А как я попаду в твою квартиру? — спросила девушка.
— Запасной ключ в трещине на стене, слева от двери, — ответил он Хантер, а затем перевел взгляд и обратился к водителю: — Езжайте.
Машина тронулась.
***
Хантер крепко обхватила себя обеими руками, прижимая к телу полицейскую куртку. Она сжимала пальцами скользкую слегка хрустящую ткань ветровки, когда медленно шагала по коридору пятого этажа.
— Здесь, — произнес Шон, остановившись у двери под номером пятьсот два.
— Это и есть квартира Джима? — на всякий случай уточнила Хантер.
— Ага.
Девушка глазами отыскала заветную трещину в серой стене и запустила туда кончик указательного пальца. Который почти моментально уперся во что-то холодной и инородной. Тогда Хантер подцепила это ногтем и вытащила наружу ключ.
— Мне остаться? — тихо спросил Шон, глядя на девушку, нерешительно вращающую в руке запасной ключ.
— Нет, — обернулась она и посмотрела на сержанта. — Вы и так мне очень помогли. Спасибо.
— Ну… Ладно. Я тогда, пожалуй, пойду.
— Да, ступайте. Спасибо еще раз.
Молодой мужчина кивнул и неспешно направился к лифту. Когда он отдалился, Хантер решилась и наконец, отворила дверь, готовая всецело погрузиться в жизнь Джеймса.
Ее глазам открылась просторная и светлая квартира, но слишком уж пустая, словно сюда только въехали и еще не успели обжиться. Но при этом уютная, с большими окнами и широкими подоконниками, где Хантер устраивала бы вечерние посиделки с чаем на мягких пушистых подушках. Не удивительно, что ей здесь понравилось, поняла девушка. Ведь это и ее квартира тоже. Ну, была ее… Или же принадлежала той, что так схожа с ней во вкусах.
Пройдя дальше, она увидела тонкий слой пыли на комоде в коридоре и грязную посуду в кухне. Точнее целую орду кофейных чашек, разбросанных повсюду: в раковине, на столе. Парочка нашлась даже на полу, а одна и вовсе в мусорном ведре. Где кроме упаковок от полуфабрикатов и банок из-под газировки больше ничего и не было.
— Боже, чем же Джим питается… — ужаснулась она.
Осмотрев весь дом целиком, Хантер поняла, что ее телохранитель остро нуждается в твердой женской руке. Отыскав в закромах пару резиновых перчаток и моющие средства, она уже была готова взяться за уборку. Когда вдруг осознала, что все еще одета в пестрый купальник и огромную полицейскую ветровку.
«Не порядок», — подумала она и тотчас направилась в спальню.
Там в шкафу не нашлось ни единой женской вещи. Это наблюдение вызвало на лице девушки самодовольную ухмылку. Поскольку хоть Джеймс и рассказал Хантер все о том, как ее стерли, как он страдал, и как сильно хотел ее вернуть. Он никогда не говорил о том, были ли у него другие женщины после случившегося.
«Видимо, не было», — обрадовалась она про себя.
Ревность, конечно, плохое чувство. А одиночество и того хуже. Поэтому Хантер никогда бы не призналась, что где-то в глубине души ей стало приятно от мысли, что Джеймс был один и ждал именно ее.
Хантер вытащила из шкафа одну из его футболок: темно-серую, незаметную, как любил Джим. Набросила ее поверх своего купальника вместо ветровки. После чего посмотрелась в напольное зеркало. Есть что-то такое особенное, когда видишь себя в одежде возлюбленного. Ты будто бы помечаешь территорию, словно присваиваешь себе саму сущность этого мужчины. Забираешь всего его без остатка. Даже его одежда больше не его собственность, а твоя, как и он сам.
Закончив с самолюбованием, Хантер принялась за уборку. С боевой готовностью и скоростью игрового ежа Соника, она отдраила полы до блеска, стерла всю пыль, куда только смогла дотянуться, и отмыла все найденные чашки от насохшей кофейной гущи. Остановилась лишь на одной, прочитав надпись: «I LOVE YOU». Чашка осталась, а значит, ее купил Джеймс, поняла девушка. Следовательно, это когда-то был подарок для нее, но не совсем. Помявшись пару мгновений, Хантер зашвырнула ее в мусорное ведро со словами: