— Ну-у, у меня все прекрасно.
Фрэнку показалось, что из-за всей этой суматохи, царящей в доме Мэррон, Флетчер был предоставлен самому себе. Мальчик был счастлив, что он наконец нашел кого-то, с кем можно было поговорить.
— Ты любишь корабли?
Фрэнк улыбнулся:
— Нет, я их не люблю.
Глаза Флетчера широко раскрылись от удивления: как могли корабли не нравиться кому-нибудь?
— Тебе они не нравятся? А почему?
Фрэнк покачал головой.
— Да я даже и не знаю… Ну, ты понимаешь, как это бывает… Я не могу объяснить.
Но Флетчера было не так легко провести. Его глаза сузились.
— Конечно, ты знаешь, но не хочешь мне сказать.
Фрэнк на мгновение задумался, глядя на мальчика с уважением. Он присел на корточки, его глаза оказались на уровне лица Флетчера.
— Ты знаешь, ты ведь неглупый парень.
Флетчер кивнул головой. Слова Фрэнка были не чем иным как правдой, и мальчик понимал это.
— Я скажу тебе, почему я ненавижу корабли,— начал Фрэнк.— Однажды я был вынужден провести четыре месяца на корабле с кое-какими людьми…
— Ух ты! Это была спасательная шлюпка?
Фрэнк отрицательно покачал головой.
— Нет, большая белая яхта. Ты знаешь, что такое "яхта"?
Флетчер кивнул:
— Да, однажды мама арендовала огромную яхту, и мы отправились в путешествие. Это было так здорово! Всех рвало, кроме меня. Я люблю корабли. Любые. Большие или маленькие, мне все равно.
— Ну, у всех свои недостатки,— Фрэнк встал, бросил взгляд на дом. Девейна нигде не было видно. Может быть, ему все-таки удастся выбраться отсюда без проблем.
Флетчер внимательно смотрел на него, немного сощурив глаза от солнца:
— А ты телохранитель, правда?
Мальчик был полон неожиданностей.
— Что ты знаешь об этом?
— У меня есть уши,— просто ответил Флетчер.
— Я это запомню,— сказал Фрэнк. И действительно, он имел это в виду. Взрослые всегда ошибаются, когда думают, что они разговаривают на особом языке, который дети не понимают. Дети могут быть такими же наблюдательными и такими же чувствительными, как хорошо запрятанный потайной микрофон.
— Фармер, я хочу, чтобы ты посмотрел на это,— из дома появился Девейн, он с облегчением вздохнул, увидев, что Фрэнк ожидает его. В руках у Девейна была толстая папка с бумагами. Но тут он вдруг заметил мальчика и сразу же опустил папку, словно она не имела никакого отношения к разговору. Фрэнк отметил, что мальчик с любопытством посмотрел на папку.
— Как дела, Флетчер?
— Прекрасно.
— Хорошо. Фрэнк, а почему бы нам не пройти во внутренний дворик и не поговорить там. Пока, увидимся позже, Флетчер.
— Было приятно познакомиться с тобой, Фрэнк,— сказал официально маленький мальчик.
— Мне тоже.
Флетчер внимательно посмотрел на них и пошел обратно к бассейну, где его ждал игрушечный корабль.
За время своей карьеры телохранителя Фрэнк видел десятки досье, подобных тому, которое Девейн положил перед ним на стеклянную поверхность садового столика. Это была коллекция писем сумасшедших. Некоторые из них были длинными, бессвязными сочинениями, написанными дрожащей рукой на дешевой бумаги. Другие были аккуратно напечатаны. Третьи же — составлены из вырезанных из газет и журналов слов и букв. Все эти послания содержали угрозы.
— Здесь лишь то, что мы собрали за последние шесть месяцев,— сказал Девейн.
— Вы не отдавали их на профессиональную экспертизу?
Девейн покачал головой:
— А что здесь анализировать? Все эти люди больны.
Фрэнк кивнул:
— Конечно. Но только ли они больны? А может еще и опасны?
Он просматривал письма, осторожно переворачивая страницы, держа их за уголки большим и указательным пальцами. Это была привычка — так много людей держало эти письма в руках, что сейчас было бы невозможно получить отпечатки пальцев.
Сай Спектор вошел во дворик, облизывая вафельный рожок с мороженым. Он наклонился и через плечо Фармера стал беспечно рассматривать письма, в то время как Фрэнк внимательно изучал каждое из них, а затем аккуратно складывал в отдельные стопки.
— Девейн сказал, что ты был в службе безопасности,— спросил он, продолжая облизывать мороженое.
Фрэнк лишь кивнул, фокусируя все внимание на письмах.
— Даже охранял главного босса?
— Я был два года с Картером и четыре — с Рейганом.
— Рейган был ранен,— сказал Спектор.
— Не в мое дежурство.
Сай Спектор хмыкнул:
— Это хорошо.
Фармер даже не поднял головы, углубившись в письма. Он прочел одно и улыбнулся:
— Вот это — от одной старушки из Эйкрона. Она писала такие письма всем, с кем я только не работал. Всегда одно и то же: "Я так люблю вас, что должна убить". Она безобидна.