Девейн нагнулся и поднял с земли один из ножей. В десятке метров от него был установлен ощетинившийся деревянный столб, испещренный дырками от ножей, широкими в тех местах, где ножи втыкались часто.
Держа нож за лезвие, Девейн швырнул оружие, но промахнулся, и нож улетел метра на полтора в сторону и воткнулся в забор, отделявший владения Фармера от соседей. Этот звук заставил Фармера открыть на секунду глаза и посмотреть, что происходит. Затем он закрыл их опять.
— Ты что, действительно, умеешь это делать?— поинтересовался Девейн.
Фрэнк Фармер даже не удосужился ответить. Само собой разумеющимся казалось то, что, принимая во внимание восемь ножей плюс истыканный столб, он имел некоторое отношение и интерес к метанию данного холодного оружия.
— Это она коллекционирует кукол?— спросил Фрэнк.
Ему было совершенно наплевать на модное увлечение. Он очень редко ходил на премьеры фильмов, никогда не читал странички с разными слухами и сплетнями, а его отношение к телевидению сводилось к каналу "Си-эн-эн" и было намного холоднее общенационального. Но невозможно жить в Соединенных Штатах без того, чтобы какая-то часть новостей из жизни знаменитостей не проникала в сознание. И что-то: то ли заметка в бесплатном журнале в самолете, или заголовок в газете, увиденный уголком глаза на улице, а может, обрывок случайного разговора — заставили его связать имя Рэчел Мэррон с коллекцией кукол. Билл Девейн был раздосадован еще больше.
— Фармер, Рэчел Мэррон — одна из самых известных звезд в Америке. Она выиграла все музыкальные награды, какие только придумали люди. А ее песня "У меня ничего нет" сейчас первый хит в стране. Ты не слышал ее?
— Не думаю,— ответил Фармер. Он не открывал глаза.— Может быть, если вы напоете пару нот…
Девейн не мог понять, серьезно говорит этот странный человек или он просто прикалывается. Обычно Билл контролировал ситуацию сам, но здесь все было не так, и это ему не нравилось.
— Ну, как же, Рэчел Мэррон… Главная роль в фильме "Королева ночи". Это ее первая картина, но она скорее всего потянет на "Оскара". Звезд такой величины больше нет, а ты спрашиваешь, не она ли коллекционирует кукол!?
Фрэнк Фармер приоткрыл глаза и посмотрел на Билла поверх очков.
— Так что, это не она собирает кукол?
Билл Девейн пожал плечами, сдаваясь.
— Да, это именно она собирает кукол.
Фрэнк удовлетворенно кивнул, как бы подтверждая что-то для себя, и лег обратно в шезлонг.
— Я так и думал, что знаю, кто она.
Девейн поднял еще один нож, повертел его в руках, глядя на блестящее лезвие.
— Ты, видно, смертельно опасен с этими штуками, ведь так?
— Смертельно,— отпарировал Фрэнк.
— Покажи.
Фрэнк не пошевелился.
Девейн покачал головой.
— Почему же ты отказываешься от этого?— решил поинтересоваться он.— Это очень серьезная работа…,— и глядя на безмятежное лицо Фрэнка, он добавил:-Две тысячи долларов в неделю.
Сумма возымела такое же действие, как и нож, который он бросил пару секунд назад.
— Ладно, ладно… Две с половиной тысячи в неделю, а?
— Есть пара ребят. Они свободны и согласятся на такие деньги,— Фрэнк Фармер так и не открыл глаза, но Девейн выбил из него хотя бы один ответ. Это было лучше, чем ничего.
— Да, но…
— Вы разговаривали с Фитцджеральдом или Расином? С Портманом? Все они профессионалы. Очень крутые.
— Да,— ответил Девейн,— Портман заинтересовался, но…
— Возьмите Портмана.
Девейн почувствовал, что лед тронулся. А вдруг Фармера удастся уговорить сейчас, когда всплыли имена его конкурентов? Наступило время для решительного шага.
— Портман заинтересовался, но нам сказали, что лучший в этом деле — ты, а не Портман.
— Лучший? Такого понятия, как "лучший", нет.
Карты открыты.
— Фармер, забудь, что она знаменитость. Забудь о шоу-бизнесе. Мы говорим об очень напуганной женщине. Об очень напуганной женщине с семилетним сыном. Поверь мне, я бы здесь не стоял, если бы не верил происходящему.
Тревога в его голосе усилилась.
— Фармер,— продолжал он,— она умоляла меня взять именно тебя. Слушай, собирайся, приезжай, поживи пару дней в особняке. Присмотрись. Это ведь не помешает?
Фармер выслушал эту тираду, поднялся, сел в шезлонге и снял очки. Посмотрев на Девейна некоторое время, он поднял пять ножей, держа их между пальцами правой руки.