— Я не похожа на супермодель.
— В таком случае как кинозвезда, — пожал плечами Гарри. — Вы ведь не похожи на обычную рядовую фермершу из Пол-Ривер, это факт.
— Я даже не выходила из дома!
— И не должны были. Вам достаточно было проехать по городку, что вы и сделали, взять ключи у агента по недвижимости. Вы сидели в машине с таким видом, будто случайно забыли дорогу на ленч со своим агентом. Люди вас заметили.
Алессандра покачала головой:
— Ну, это глупости. Я просто сидела, и все.
— Как вы считаете, сколько человек в тот день отметили ваше появление?
Алессандра пожала плечами:
— Понятия не имею.
— А вы подумайте!
Она вздохнула:
— Не знаю. Ну, двое, трое…
— Двадцать пять, самое меньшее. Это только те, о ком мы знаем, а ведь возможно, их больше. Каждый кому-то сказал о вас, родным, знакомым. Мы узнали об этом, когда искали Айво после стрельбы в супермаркете. Итак, люди в этом городишке знали, что какая-то необыкновенно красивая женщина поселилась в доме Арчера на Делвин-роуд. — Гарри недовольно посмотрел на нее. — Да, вот так. К вашему сведению, даже если вас заметили только два или три человека, это уже много. — Он помолчал, давая ей переварить сказанное. — Вы и в самом деле хотите уцелеть?
Ответ последовал без колебаний:
— Да.
— В таком случае вам придется стать невидимкой, Элли. Одежда, которую вы покупали, когда выезжали с Кристиной Макфолл… — Он покачал головой. — В такой одежде вы никогда не будете незаметной.
Гарри окинул взглядом ее туалет: черная, плотно обтягивавшая блузка, пара шелковистых легких черных брюк, туфли на высоком каблуке. Господи! После ночи в машине она должна была выглядеть всклокоченной и помятой, но ничего подобного не произошло — она снова была фотомоделью, готовой сниматься для модного журнала.
— Вы упаковали все свои вещи?
— Конечно.
— Где они?
Алессандра смотрела на него, непонимающе моргая.
— В моей дорожной сумке. На заднем сиденье.
— Пожалуйста, откройте. — Гарри чувствовал себя до предела измотанным — надо было где-нибудь остановиться и выпить кофе. С другой стороны, все, что ему требовалось сделать, чтобы не уснуть, — это глубоко дышать, потому что при каждом вздохе грудь жгло будто огнем. — Берите же свою сумку — у вас там где-то должны лежать по меньшей мере три пары обтягивающих штанов — черные, серые и ярко-синие. Вытаскивайте их, и мы поговорим о вашей одежде.
— Это леггинсы, — сообщила ему Алессандра, сражаясь с дешевой нейлоновой дорожной сумкой, купленной для нее Джорджем.
— Не важно. Доставайте черную полосатую водолазку, — подсказал Гарри. — Ту, что так плотно вас обтягивает.
— Это особая вязка, — объяснила Алессандра, расстегивая сумку. — Рубчатая.
— Ах, рубчатая! Наконец-то! Теперь, когда вы объяснили, моя жизнь несказанно обогатилась.
Гарри взял у нее из рук леггинсы, свитер и некоторое время держал их, расправляя и разглядывая.
— В обтяжку. Слишком в обтяжку, хотя и красиво, — прокомментировал он. — В такой одежде вы выглядите очень привлекательной, хоть и чересчур ухоженной.
Он положил одежду на колени, потом его рука нырнула в сумку и извлекла две очень тоненькие маечки с короткими рукавами — одна была чисто белой, без всяких узоров и отделки, вторая — оливково-зеленой. На ощупь они оказались удивительно мягкими и нежными. Потом последовал синий свитер, который согревал ее вчера.
— Он тоже вам очень к лицу. Что там еще?
— Несколько рубашек. Юбка. Пара джинсов.
— Дайте-ка посмотреть.
Гарри опустил майки себе на колени, где уже лежала ее одежда, и взял джинсы.
— Да, пойдет.
— А юбка?
Алессандра вытащила и расправила юбку — черную и очень короткую. Выглядела она очень сексуально — в ней ее ноги должны были казаться еще длиннее. Гарри положил юбку на все растущую гору одежды у себя на коленях и сунул руку в сумку, чтобы достать две последние рубашки. Одна из них оказалась очень длинной и с короткими рукавами. Затем он вытряхнул из сумки несколько пар атласных трусиков и кружевных бюстгальтеров. То, что она носила под одеждой, значения не имело, потому что этого никто не должен был видеть, и он в особенности. Эта мысль почему-то уязвила его больнее, чем сломанные ребра.
— Теперь туфли, — сказал он. — Дайте-ка мне одну.
С усталым вздохом она сняла туфлю и протянула Гарри.
— А в чем дело?
— Высокие каблуки, — разъяснил он. — Выглядит слишком вызывающе, слишком сексуально. Теперь вам придется отдавать предпочтение низким, возможно, даже носить кроссовки.
Он передвинулся на левое сиденье, опустил стекло и выкинул всю новую одежду Алессандры вместе с туфлей, которую держал в руке.
— Боже мой! — Алессандра резко повернулась на сиденье и теперь смотрела, как ее одежда летела на землю со скоростью семьдесят пять миль в час. Потом она с ужасом взглянула на него. — Вы что, окончательно спятили? Зачем вы это сделали?
— Вы ведь хотите остаться в живых?
— Остановите машину! — Она была в ярости. — Сейчас же остановитесь и вернитесь за моей одеждой!
— Я не стану этого делать, и к тому же здесь нет поворота. Как федеральный агент, я… Она сильно ударила его по руке:
— Вы идиот! Это все, что я имела стоящего, а вы все выбросили! О Господи! Как вы могли сделать такое?
— Вам не удалось бы поносить ничего из этого, Эл, а если бы вы не послушались, то вас бы убили.
— По-вашему, я теперь не имею права носить хорошую одежду, не имею права выглядеть просто мало-мальски привлекательной…
Гарри пришлось повысить голос, чтобы перекричать ее.
— Мало-мальски привлекательной? Да вы с ума сошли! — Он ткнул в нее пальцем. — Надеть эту одежду — все равно что раструбить о вас в двадцать фанфар! Любой с одного взгляда определит, что по соседству появилась одна из десятка красивейших женщин на свете. Это все равно что забить во все колокола, застучать в барабаны, включить сирены! В этой вашей одежде нет ни малейшего намека на скромность. Так что стоит ли говорить о «мало-мальской привлекательности»?
— Ладно, если уж вы так считаете, Может быть, мне стоит несколько изменить своему стилю, немного, но…
— Никаких «может быть», и никаких «но».
— Я пыталась не переборщить с косметикой, и все же, когда посмотрела на себя в зеркало… с этими своими светлыми волосами я показалась себе такой бледной. — Алессандра покачала головой. — То же самое произошло, когда мы отправились покупать одежду — она была такой дешевой, и я подумала, что…
— На вас она не выглядит дешевой.
— Но…
— Чего вы хотите, Элли? Хотите скрыться, затеряться в толпе, стать незаметной? Или хотите оставаться королевой красоты и носить такую одежду, чтобы люди на вас оборачивались?
— В ваших устах это звучит так, будто я Елена Троянская. Я вовсе не так красива.
— Не кокетничайте. Когда вы входите в комнату, люди оборачиваются, чтобы посмотреть на вас.
— Да как вы не поймете — это ведь единственное, что я умею! — наконец взорвалась она. — Быть красивой — это все, что я умею, все, что я когда-либо делала. Только на это я и гожусь!
Господи! Она говорила совершенно серьезно!
— Сейчас как раз самое время научиться чему-нибудь еще, — нашелся Гарри. — Знаете, слесари тоже зашибают хорошую деньгу…
— Перестаньте меня высмеивать!
— Если серьезно, то в вашем наряде Тротта вас обязательно найдет. И вам еще очень повезет, если его киллер всадит вам пулю в голову, — а ведь Тротта может захватить вас и привезти обратно в Нью-Йорк, чтобы скормить своей собаке. Как вам такой юмор?
Алессандра побледнела.
— Зачем вы пытаетесь запугать меня?
— Ну, это самый крайний случай, худший вариант, так сказать. Но если вы не согласны полностью изменить свою внешность, я отказываюсь везти вас в Колорадо и подвергать опасности жизнь своих детей, которых могут случайно подстрелить в потасовке, когда люди Тротта наконец найдут вас.