«А ты так о нем беспокоишься, мой принц?» — съязвил Кадм, и вздрогнул, когда следующие слова наследника обожгли гневом: «Иди за ним, идиот! Вы его разозлили, так теперь и расплачивайтесь!»
Вы разозлили? Миранис, как не странно, все понял правильно, а вот Рэми, судя по всему, ничего понимать и не собирался. И Кадм зло усмехнулся, направляясь в дверям. Он очень хорошо знал, как расплатиться с веселым мальчишкой, как заставить заткнуться и гнев Рэми, и птиц, бурящих мозг криками.
Он толкнул створки дверей, посылая зов, и даже не заметил поклонившихся ему дозорных. Сейчас он видел только Рэми, почти бежавшего к дверям, выходящим из коридора. А ведь почти дошел, но Кадм знал кого звать. И у самых дверей перед целителем судеб появился, поклонился ему плечистый, высокий мужчина.
— Кажется, вы ищите сильного противника, мой архан. Могу ли я вам помочь?
Илераз молодец, все понял правильно. Один из лучших боевых магов, высший, которому дозорные даже в подметки не годятся. Отличный противник для разъяренного целителя судеб. И остановившийся Рэми, кажется, тоже это понял.
— Щит! — приказал Кадм дозорным: если в драке будут жертвы, Рэми никогда себе не простит. И в тот же миг мальчишка атаковал! Сильно, бездумно, со всей злостью! Задребезжали, осыпались осколками окна, растянулись в улыбке тонкие губы Илераза, и Кадм сказал другу: «Шкуру спущу, если его ранишь».
«Я его?» — удивился Илераз, выпрыгивая в окно. Птицы сразу заткнулись и спрятались: Рэми, охваченный огнем магии, им не нравился. Выбежали на балконы, прильнули к окнам придворные и слуги, укрыли их щитами бдительные дозорные, и по саду разлился пряный аромат магии.
Такой битвы дворец давно не видел. Все вокруг искрилось и сияло. Рэми нападал горячо, безумно, Илераз легко уходил от ударов, сад укутался синим туманом, в котором вспыхивали яркие сапфировые вспышки. И, поняв, что ничего мальчишке не станет, не под присмотром Илераза, Кадм вернулся в свои покои.
Неинтересно. И надо закончить пару дел: когда Рэми успокоится, их всех ждет сложный разговор. Пора выяснить, что произошло в покоях принца. И кто убил целителя судеб.
***
Ярость душила, требовала выхода, и Рэми бил, бил, бил! Радовался, что противник попался сильный, что каждый удар встречал щит, что душившая ярость находила выход. И сила лилась, лилась ровным потоком, и глаза болели от ярких вспышек. Но Рэми бил, вспоминая Мира, его перекошенное ненавистью лицо. Свист кнута, пятна крови. Бей же! Вновь вспышка, вновь укол ярости, болезненный, яркий. Не может быть, не может! Бей же! Бей!
Тень где-то внизу, удивление, пропущенный удар, и колючая земля… как же пахнут эти розы… и как же остры у них шипы… И надо же было свалиться как раз на розовый куст… и не пошевелишься даже… и не знаешь, что сильнее, желание вскрикнуть от боли или все же засмеяться…
— Мой архан! — с ужасом сказал маг, сразу оказываясь рядом.
Вспыхнул синим огнем розовый куст, осыпался на траву синим туманом, и стало сразу жаль… и прекрасных, а теперь исчезнувших роз, и парка, в котором теперь сияла выжженная магией дырка.
— Ну и зачем? — спросил Рэми, медленно поднимаясь.
Вокруг бушевало лето. Вилась меж густых кустов роз тропинка, журчал неподалеку фонтан, жужжали вокруг привычные к магии пчелы. И вокруг оседал синий, пронзенный мелким вспышками, туман. Это Рэми все сделал?
Он невольно охнул, вытягивая из руки острый шип, а маг покраснел вдруг, бросился на колени, прошептал:
— Прости, мой архан, виноват!
— Ты-то в чем виноват? — скривился Рэми. — Я сам…
Сам! Из-за это тени внизу. Там ведь было кто-то было, точно был… Мысль мелькнула и сразу забылась, а на тропинке появился запыхавшийся дозорный, в котором Рэми, к своему неудовольствию, узнал человека брата.
— Тебе что, жить расхотелось? — прошипел Рэми. — Мы зачем полез, объясни? Да еще немного…
И досталось бы этому идиоту или от Рэми, или от его противника. Вниз-то оба особо не смотрели… и Рэми вдруг стало стыдно. Не только дозорный мог быть в саду, не только его могло задеть… А Рэми ведь даже не подумал о людях, о боги! Рэми выдохнул сквозь сжатые зубы: и было бы из-за чего.
— Мой архан! — вновь всполошился былой противник.
— Спасибо, — поблагодарил Рэми мага, — а теперь можете идти.
— Мне позвать целителей?
— Мой хариб целитель, а раны пустяковые. Не о чем беспокоиться…
Кроме того, что Рэми чудом ничего не сломал, пока летел в тот розовый куст. При дворе прознают, высмеют, не пожалеют.
— Никому не рассказывай! — прохрипел Рэми.