Леонид напряженно ждал. Люди проходили по площади, а Урицкий все не появлялся. И те двадцать минут его отсутствия показались Канегиссеру вечностью…
Председатель Петроградской ЧК медленно вошел в подъезд, приветливо кивнул швейцару, не спеша, пересек вестибюль и направился к лифту. Леонид встал с подоконника. Выхватил из-за пазухи кольт. И почти в упор выстрелил в затылок Урицкому. Комиссар упал. Сидевшие в вестибюле люди ахнули и, толкая друг друга, бросились к дверям. Вместе с ними выбежал на улицу и убийца. Если бы Канегиссер надел фуражку, положил в карман оружие и спокойно пошел пешком налево, он, вероятно, легко бы скрылся. Ему стоило свернуть под аркой на Морскую и затеряться в толпе Невского проспекта. Но он сел на велосипед и помчался, что есть силы. За преступником бросился комиссар Дыхвинский-Осипов. Он трижды выстрелил в велосипедиста из браунинга, но не попал. Преступник беспрепятственно удалялся.
В это время из-под арки Главного штаба выехала автомашина германского консульства. Дыхвинский не растерялся. Вместе с подоспевшими на помощь охранниками решительно преградил автомобилю путь.
— Временно машину конфискуем, — заявил он. Вскочил в кабину и приказал растерявшемуся шоферу догнать мелькавшего впереди велосипедиста. Тот уже поворачивал на Дворцовую набережную и мог скрыться из виду. Красноармеец, лежавший на крыле автомобиля, открыл огонь из винтовки. Велосипедист сделал несколько ответных выстрелов и свернул в Мошков переулок. Затем выехал на Миллионную улицу, бросил велосипед и вбежал в дом Северного английского общества. На помощь комиссару Дыхвинскому подоспели еще три автомобиля с сотрудниками Центральной комендатуры революционной охраны Петрограда во главе с ее комендантом Шатовым. Из бывших Преображенских казарм, тоже находившихся на Миллионой улице. Бежали поднятые по тревоге красноармейцы, по команде Шатова они быстро оцепили дом, в котором скрылся убийца. Шатов приказал прекратить стрельбу и преступника взять живым. Из окруженного красноармейцами и чекистами здания вышла женщина и сказала, что человек в кожаной куртке спрятался в одной из квартир верхнего этажа. Шатов и два его сотрудника вошли в дом. Чтобы избежать жертв, красноармейцы соорудили из шинели рядового Сангайло подобие чучела, поместили его в лифт и подняли наверх в расчете на то, что преступник через дверь лифта расстреляет все патроны, приняв чучело за солдата. Но провести Леонида не удалось. Он открыл дверь лифта, взял шинель и надел на себя. Спустился вниз по лестнице и попытался незаметно проскочить улицу. Чекистам, охранявшим подъезд, сказал:
— Тот, кого вы ищите, там. Наверху.
Казалось, что уловка сработала. Красноармейцы, было, кинулись вверх по лестнице. Но Сангайло опознал свою шинель. Преступника тут же схватили и обезоружили. Личность велосипедиста вскоре установили.
Двадцатидвухлетний студент 4-го курса Политехнического института. В недавнем прошлом — юнкер Михайловского артиллерийского училища. Член партии народных социалистов. В училище — председатель секции юнкеров-социалистов. Одно время был комендантом Выборгского района. Активно участвовал в заседании штаба эсеров за Невской заставой.
Итак, начало было положено…
Сергей вошел в столовую. Ленин, Крупская и Мария Ульянова сидели за столом. Обедали. Сергей подошел к Ленину и передал записку с сообщением о смерти Урицкого. Ленин спокойно прочитал, взглянул на часы и сказал:
— Сергей, готов авто. Поедем на Хлебную биржу.
— Что случилось, Володя? — спросила Мария.
— В Питере убили Моисея, — коротко ответил Ленин.
Крупская тяжело вздохнула.
— Может не надо сегодня ездить на митинг?
— Я поддерживаю Надежду Константиновну, — сказала Сергей, — это не безопасно.
— Что? Что? — вспыхнул Ленин. — И ты, Надя, хочешь прятать меня в коробочке, как буржуазного министра. Довольно с меня и одного телохранителя. — Ленин выразительно посмотрел на Сергея.
— И все же, Владимир Ильич, — Сергей решил не успокаиваться, — обстановка слишком тревожная. Я убедительно прошу не ездить сегодня на митинги…
— Сергей, ты много для меня делаешь, — Ленин после этих слов слегка замешкался. — Но, — продолжил он более решительно, — отказаться от выступлений на Хлебной бирже и на заводе Михельсона я не могу. Во-первых, потому, что обещал быть на собрании; во-вторых, считаю принципиально важным в настоящее время выступать на рабочих собраниях.
Сергей замолчал.
— Все-таки едешь? — тихо спросила Мария Ильинична.
— Бог не выдаст… — примирительно улыбнулся Ленин. — Да и Сергей рядом.
Председатель завкома Николай Иванов озабоченно посматривал на часы: пора открывать помещение для митинга. Рабочих приглашать не приходилось. Ждали Ильича. Митинги на заводе всегда проводились в Гранатном корпусе завода, немного похожим на сарай. На этот раз к заводчанам пришли не только жители окрестных улиц, многие притопали из Даниловской и Симоновской слобод. Увидеть Ленина и услышать его хотелось каждому. Рабочие искали у него ответы на самые тревожные и самые сложные вопросы жизни.
Председатель завкома распахнул двери, рабочие дружно хлынули в зал. Только заядлые курильщики остались у входа, и просил товарищей занять местечко поближе к трибуне, чтобы можно было получше рассмотреть Ленина.
Гранатный корпус завода Михельсона после октября 1917 года как единственное вместительное помещение в Замоскворечье было приспособлено для митингов и собраний самими рабочими. Они были здесь удивительно многолюдными тогда, когда приезжал Ленин.
Со двора в корпус вела довольно шаткая лесенка. Свет в зал проникал сверху — окна находились под потолком. Стулья и скамейки подступали к невысокому деревянному помосту, на котором стоял массивный стол президиума.
На помост бесцеремонно взобрался какой-то верзила в матросском бушлате и бескозырке. В развалку, вихляющей походкой подошел к столу. Взял графин с водой. Взболтнул, наполнил стакан и жадно выпил. Вытер рот рукавом и, спрыгнув с помоста, скрылся в толпе. Возле помоста шныряли ребятишки. Председатель завкома цыкнул на них — дети присмирели. И они терпеливо ждали приезда Ленина.
Внимание Иванова привлекла незнакомая женщина. «Не заводская, — подумал председатель завкома. — Может, из редакции?».
Незнакомка, читая газету, то и дело беспокойно поглядывала по сторонам. Прислушивалась к разговорам рабочих. Иванов хотел подойти, спросить, откуда она, но его окликнул старый слесарь, сосед по квартире.
— Не видать Ильича… Приедет ли?
— Обещал. Ждем с минуты на минуту.
Незнакомка встрепенулась, убрала газету в портфель и направилась к выходу. Верзиле — матросу, курившему у двери, шепнула:
— Должен приехать…
Люди все подходили и подходили. Корпус гудел. Людей набилось великое множество.
Митинг начался. Ораторы сменяли друг друга на трибуне.
Сергей сказал шоферу, чтобы тот притормозил сразу после ворот. Въехав во двор, машинально отметил, что их никто не встречает. Кроме этого боковым зрением осмотрел периметр площадки перед корпусом. Напротив довольно высокие жилые дома этажей в пять. Особое внимание.
Сергей вышел первым, не спеша, открыл дверь машины. Ленин тоже вышел, слегка распрямил затекшую спину, огляделся и быстро направился в Гранатный корпус. Сергей не отставал, прикрывая спину Ленина.
Шофер — Степан Гиль — развернул машину. К нему подошли какие-то женщины. Одна из них спросила: