- Вы родились в рубашке, обошлись всего лишь переломом малоберцовой кости и небольшими ушибами! – любезно ответила она. Её слова по сути должны меня успокоить, я так хорошо отделался, но я вовсе не обрадовался. Перелом? Ащщ...серьёзно? Охренеть! Но, если быть честным, то тогда, когда меня грызла эта сумасшедшая боль в ноге, я подумал, что у меня будет кое-что серьёзнее, нежели простой перелом. – Вам дали успокоительное и вы довольно долго проспали! Примите эти таблетки, а я пойду и оповещу доктора, о том, что вы проснулись и он может вас осмотреть! – прежде чем уйти, проговорила она, покинув мою палату. Боже...это и правда происходит со мной? Мне нельзя вылёживаться в больничке с гипсом на ноге, мне нужно работать! Это же понадобится месяц, если не больше для восстановления...блин...
- Эй, придурок! – вдруг, дверь палаты резко открылась и ко мне влетел Джи Хён, принявшись с ходу ворчать и размахивать руками. – Героем решился заделаться? – он угрожающе замахнулся на меня кулаком, после нервно взъерошивая волосы. – Ты уничтожил мою машину, гадёныш! – продолжил он, сцепив зубы.
- Это то, что тебя сейчас больше всего беспокоит? – вскинув бровь, непоколебимо спросил я. – Тебе вовсе плевать, что твой друг в больнице и на нём нет живого места?
- Я тебе говорил остановиться, дубина ты кокосовая! – выругался он, шагая со стороны в сторону. Своей руганью, он пытается скрыть тот факт, что беспокоится обо мне?
- От дубины слышу! – съязвил я, натянув лёгкую ухмылку на лицо.
Дверь снова открылась заставив меня обратить внимание на гостя. Замер в удивлении, что не скажешь о реакции Джи Хёна: он как будто знал, о его приходе. Господин Чон собственной персоной. Зачем он здесь? Разве он не должен сейчас быть рядом со своей дочерью, которая чуть не поплатилась своей жизнью из-за него? Чего ему надо от меня? – Здравствуйте! – немного напряжённо поздоровался я, на что он ничего не ответив, лишь дерзко направился ко мне. Сильный удар ладонью по моей щеке, заставив от удара перевести моё лицо в сторону. Жжение на коже. От слишком непредсказуемого поступка с его стороны, я так и замер, смотря в сторону. Что это только что было? Он меня ударил?...Хах, видимо я заслужил это?!
- Как ты посмел вмешиваться и подвергать мою дочь к опасности!? – прошипел он, после чего, поняв за что собственно получил леща, я перевёл на него свой пустой взгляд. – Кто давал тебе на это право!? Если бы она умерла, я бы тебя собственными руками придушил! – прокричал он, разрушая тишину царящую в моей палате.
- Я знаю, что не должен был делать этого...- сделав глубокий вздох, начал я, уверенно смотря в его красные от злости глаза, -...но, пока вы думали над планом, как ей помочь, до окончания её жизни оставалось все пару минут! Что бы вы тогда делали, увидев смерть своей дочери на видеоролике?
- Паршивец! – разъярённо выпалил он, ещё больше взбесившись от моих слов, после чего последовал второй удар по моему лицу. Держусь. Эту уж боль я перетерплю, и не такое приходилось терпеть...
- Если бы я не сделал этого, была бы ваша дочь жива, дожидаясь, когда же вы придумаете план и спасёте её? – я не отступал. Я не буду молчать, даже если бы передо мной стоял сам президент Южной Кореи. В таких ситуациях, я тоже могу показать свой характер. – Хотите наказать меня? Я не против! Делайте, то, что считаете нужным, я всё приму, мне не впервой!
Он молчит. Злобно дышит в две ноздри, продолжая смотреть на меня палящим взглядом, еле переводя дыхание. Чего же он замолчал? Неужели, ему больше нечего мне сказать? Я понял, что благодарности от него можно и не ожидать, но пускай хотя бы отругает меня как следует и снова врежет по лицу. Я готов. Мня с детства жизнь била по лицу, почему бы и нет!?
- Твоё лечение оплачено, за тобой будут присматривать лучшие врачи! – резко снизив тон, продолжил он, чем завёл меня в лёгкое замешательство. Что это? О чём он? Это жест благодарности?...То есть, он отругал меня и даже надавал лещей, чтобы потом выразить свою благодарность? Ва~впервые вижу, что так можно отблагодарить человека за спасение чей-то жизни. Но, всё же, он признал, то что проиграл мне. Он прекрасно понимает, что если бы не я, он бы лишился последнего человека, который есть в его жизни – своей дочери. Я уверен, что в глубине души он благодарен мне, но не может показать этого, прикрываясь маской неприступности. – Поправляйся! Это не последняя наша встреча! – добавил он, развернувшись, тут же покинув палату, оставив меня с Джи Хёном одних. Он только что сказал, что это не последняя наша встреча? Хм...это уже интересно...
POV Чон Бон Хи
Палата. Капельницы. Таблетки. Зачем? Я вполне хорошо себя чувствую! Я вовсе не ощущаю того, что я попала в аварию, не считая лёгкой боли в руках и ногах. Зная моего отца, мне не скоро покинуть больницу. “Как Сэхун?...Что с ним?” – это первые мысли, которые посетили мой разум, очнувшись в палате. Я не могла ни о чём думать, кроме него. Все, включай мед персонал, возившийся надо мной, молчали, что меня вовсе выбивало из себя. Но, я не та, кто будет ждать чуда, поэтому благодаря своей упёртости, разговорила своего нынешнего телохранителя Чон Су, которого приставили к дверям моей палаты, об Сэхуне: он в палате этажом ниже, у него всё хорошо, он обошёлся переломом и незначительными забоями...разве это не повод начать снова дышать!? До этого момента мне как будто перекрыли кислород и я понимала, чем больше в незнании о состоянии Сэхуна, тем быстрее задохнусь, но теперь я могу хоть и неполноценно, но всё же, дышать. Так хочется к нему! Хочется увидеть его и убедиться, что он действительно в порядке! Хочется услышать его голос...чтобы он сказал: “Всё хорошо, Бон Хи Хочется наброситься на него с объятиями и прошептать: “Спасибо...”! Всё ещё хочется рассказать, о том, как мне жаль и как я ждала его...как трепещет моё сердце от безумной бури чувств к нему! Отец запретил. Он приказал Чон Су следить за мной и категорически запретил видеться с Сэхуном. Если быть точнее, то я не должна покидать стен палаты. Но, как я могу?
Вечер. За окнами темнота, смешивающаясь с огоньками города. Свихнуться. Я же не смогу так. Мне нужно встретиться с ним. Он совсем рядом, так почему же я не могу сделать этого!?...Я Чон Бон Хи! Мне даже удалось сбежать из дома, который полностью охвачен охраной, так что мне стоит обвести вокруг пальца телохранителя Чон Су!?
- Мне плохо...Чон Су, доктора...- открыв дверь, я как можно реалистичнее схватилась за живот, корчась от боли.
- Вам не хорошо? – Чон Су обеспокоенно бросился ко мне.
- Доктора...позови доктора... – простонала я, хватаясь за дверь, включив всё своё актёрское мастерство.
- Да, я сейчас! – тот сразу же рванул за помощью и вот здесь я “ожила”. Со всех ног рванула бежать по коридору. Шум. Доктор уже мчится. Чёрт. Свернула за угол, прижавшись к стене. Те промчались мимо. Старт. Бросилась бежать дальше, выбежав на лестницу, бегло спускаясь по ступеням на этаж ниже. Спустившись остановилась. Прямо длинный коридор с множествами палат. Но...в какой из них Сэхун? Нет времени. Плевать. Рванула к первой без какого либо стука, заглядывая в каждую, чем пугала лежащих там пациентов. Мне нужно найти его. Срочно. Мне всё равно, что я сейчас, как сумасшедшая метаюсь от двери к двери. Я должна найти его! Где-то уже восьмая дверь. Резко открыла дверь. Замерла. Дыхание сбилось.
- Бон Хи?! – удивлённо откликнулся Сэхун, сидя на кровати с протянутой загипсованной ногой, округлив на меня глаза. – Ты что здесь делаешь?
Молчу. Ком в горле. Не могу ничего произнести. Нашла. Я нашла его! Глаза заблестели. Два неуверенных шага внутрь палаты. Слеза пробежалась по щеке: он такой измученный, его лицо в ссадинах, как и торс, видневшийся из-под расстёгнутой рубахи.
- Прости...- наконец промычала я, пустив очередную слезу, -...мне так жаль...
- Эй, Бон Хи, тебе нельзя здесь быть, вернись в палату! – немного строго, приказал он.
- Тебе очень больно? – я как будто не слышала его. Нет. Я делаю вид, что не слышу. Я не собираюсь уходить. Я должна сказать ему всё, что так давно желала. – Сильно болит? – еле переставляя ноги, подошла ближе к кровати, бегло утирая новые дорожки слёз.