— Все хорошо, ласс?
Она моргает.
— Ты шотландец?
Я слегка улыбаюсь ей.
— Ай.
Она не улыбается в ответ, но на ее лице появляется любопытство, когда она оглядывает меня.
— Вот почему он никогда не говорит, — протягивает Мэтт, опускаясь на колени, чтобы осмотреть оконное стекло. — Он стыдится этого.
Я борюсь с желанием ударить его.
По правде говоря, я почти ничего не говорил с тех пор, как зашел в этот дом, потому что медленно умирал изнутри. Мэтт, возможно, и не помнит, почему Брайар кажется такой знакомой, но я, черт возьми, точно помню.
Много лет тому назад, когда мы были в одной из наших первых поездок, у меня в казарме была приколота ее фотография; модельный снимок, вырезанный из журнала, который прислали одному из парней. Каждый чертов день я просыпался и смотрел на красивое лицо Брайар Сэйнт, улыбающейся мне сверху вниз.
И теперь я здесь, в ее доме.
Она совсем не такая, как я себе представлял. На той моей фотографии она лучезарно улыбалась на пляже, поедая мороженое. Я всегда представлял ее игривой. Милой.
Женщина, стоящая передо мной, определенно не игривая. Она — чистый лед. Она одета в белую кожаную мини-юбку и туфли на шпильках в своем собственном доме. Ее глаза холодны и проницательны, когда она оценивает нас. Она выглядит как женщина, которая не выносит никакого дерьма.
Я осознаю, что пялюсь, только когда она пользуется возможностью сделать то же самое. Я чувствую, как ее взгляд скользит по моему лицу. Наверное, это первый раз, когда она видит настолько ужасный шрам. В индустрии знаменитости звонят своему пластическому хирургу каждый раз, когда режутся бумагой. Когда мне рассекли лицо, Мэтт сделал всё, что было в его силах. Скорчившийся на дне промокшей пещеры, он зашивал мне лицо без анестезии, в то время как я прикусывал язык, чтобы не закричать. Я знаю, он чувствует себя ужасно из-за того, как дерьмово это выглядит, но, честно говоря, мне повезло, что эта чертова штука вообще зажила.
Я выглядываю в окно, чтобы отвернуть от нее мое лицо.
— В твоем доме слишком много окон, — выпаливаю я.
Она поднимает бровь.
— Ладно, — медленно говорит она.
Я чувствую, как краснеет мое лицо. Я неловко киваю и прохожу мимо нее, осматривая потолок в поисках хороших точек для камер наблюдения.
Она следует за мной.
— Чем вы занимались в армии?
— Мы были в САС. Спецназовцы.
— И вот как вы познакомились? Вы были в одном… эскадроне? Отряде?
— Патруль, — ворчу я. — Мы работали в патруле из четырех человек.
— Вы трое? — Она переводит взгляд с Мэтта на Кенту. — Кто был еще одним человеком?
— Деймон не выбрался.
Она замирает.
— Он умер?
Я киваю, стараясь не думать об этом.
Она замолкает на минуту. Мы проходим в соседнюю комнату. Кента и Мэтт начинают спорить о затемняющих жалюзи. Я чувствую на себе ее холодные голубые глаза, они словно лазеры, проникающие сквозь мою кожу.
— Чем занимаются в САС? — внезапно спрашивает она.
— Много чем. В основном мы были сосредоточены на борьбе с терроризмом.
Она открывает рот, чтобы задать еще один вопрос, но я прерываю ее.
— Почему твое агентство не обеспечило тебе охрану получше? У тебя что, был только один охранник?
Ее губы сжимаются вместе.
— Деньги. Они любят экономить на качестве.
Я хмурюсь.
— Безопасность — это не то, на чем можно экономить. Твоя жизнь всегда важнее денег.
Она наклоняет голову.
— Это самое приятное, что кто-либо сказал обо мне за последние несколько недель.
Что-то в ее голосе заставляет меня думать, что она не шутит.
Кента делает шаг вперед, просматривая свой блокнот.
— Ладно, я думаю, мы все учли. Я сделаю заказ на новое оборудование. — Он улыбается Брайар. — Итак, что ты думаешь? Хочешь подписать контракт?
Она колеблется, поджимая свои красные губы. Я вдруг начинаю нервничать. Я не знаю, что буду делать, если она скажет «нет». Я не знаю, как я смогу спать по ночам, зная, что она осталась здесь совсем одна с извращенцами, залезающими в окна ее спальни.
К моему удивлению, она смотрит на меня снизу вверх, ее конский хвост перекидывается через плечо.
— Что ты об этом думаешь, Глен? — тихо спрашивает она. — Ты думаешь, мне все это нужно?
— Да, — немедленно отвечаю я. — Я так думаю. К сожалению.
Она твердо кивает.
— Тогда, да. Давайте подпишем документы.
— Отлично, — радостно говорит Кента. — Не волнуйся. Мы можем быть незаметными. Ты даже не поймешь, что мы здесь.
Глава 6