— Ты закончил? — спрашиваю я. Он бросает на меня свирепый взгляд. Я вздыхаю. — Мэтт, я не хочу унижать твои эмоции или что-то в этом роде. Но солдат, отказывающий себе в отношениях из-за ПТСР, это, типа, чересчур.
Он фыркает.
— Да?
— Да. Типа, если бы я увидела это в сценарии, я бы выбросила его в мусорку. Это клише. И даже не очень хорошее. Оно всегда раздражает зрителей.
— Почему?
— Потому что оно глупое. Болван. — Я поворачиваюсь у него на коленях, так что мы оказываемся лицом к лицу. — Моя любовь к тебе не зависит от того, что тебе «становится лучше». Никогда не зависела. Я не хотела, чтобы ты ходил к психотерапевту ради меня, недоумок. Я хотела, чтобы ты сделал это ради себя. — Я поднимаю руку и провожу пальцами по его заросшей щетиной щеке. — Потому что я хочу, чтобы ты был счастлив. Ты заслуживаешь счастья. Ты заслуживаешь любви. И, — я прижимаюсь губами к его шее, чувствуя, как под кожей бьется его пульс, — ты заслуживаешь очень горячую, талантливую и умную жену. Так что, пожалуйста, дай мне кольцо.
Он делает глубокий вдох, позволяя словам вырваться наружу:
— Ты уверена, что хочешь меня?
— Иисусе, Мэтт. Да. Навсегда.
Последний слог ещё не слетел с моих губ, а он уже притянул меня к себе для поцелуя. Я вздыхаю, тая под ним, когда он прижимает меня к себе, его горячий язык кружится против моего.
Я слышу, как хрустит песок под шагами в нашу сторону, и, подняв голову, вижу Глена и Кенту. Глен хмурится, когда видит коробочку с кольцом в руке Мэтта.
— Я так и знал. Я, черт возьми, так и знал, — бормочет он, опускаясь на одно колено рядом с нами и нащупывая коробочку с кольцом в собственном кармане. Без церемоний он открывает её, показывая мне серебряное кольцо с розовым камнем в форме сердца в центре. Я прижимаю руку к груди, чувствуя, как трепещет мое собственное сердце.
— Глен…
— Подумал, что оно подойдет ко всем твоим нарядам, — бормочет он, всё его лицо краснеет.
Я смеюсь. Он прав. Розовое и блестящее. Оно полностью соответствует моему стилю.
Я протягиваю руку и слегка касаюсь камня подушечкой пальца.
— Оно прекрасно. — Я поднимаю взгляд, чтобы встретиться с его глазами. — Ты прекрасен.
Он сильно моргает, протягивая руку, чтобы провести по тонкому шраму на моей щеке. Он едва заметен — мне провели пару операций, чтобы исправить его, и теперь на его месте лишь маленькая белая полоска, легко скрываемая макияжем, когда необходимо. Он наклоняется вперед и очень нежно целует её.
— Не так прекрасен, как ты, ласс.
Я знаю, что он говорит не о том, как я выгляжу. Я наклоняюсь вперед, всё ещё сидя на коленях Мэтта, и прикасаюсь своими губами к его. Его губы приоткрываются, и я вдыхаю его мягкий, довольный вздох.
Раздается ещё один хруст, и затем Кента опускается на колени рядом со мной, предлагая мне свое собственное кольцо; изящное серебряное кольцо со сверкающей розой, подходящее к кулону с подвеской в виде розы, которое сейчас висит у меня на шее. Я закрываю глаза, когда он нежно обхватывает мое лицо ладонями.
— Ты самый невероятный человек, которого я когда-либо встречал, — тихо говорит он.
— Ты в тройке лучших, — шепчу я в ответ. Он смеется и притягивает меня для поцелуя. Когда мы отрываемся друг от друга, у меня кружится голова. Он протягивает мне руку, помогая встать. Я стою на песке, справа от меня мерцает море, а пальмовые листья трепещут у меня над головой.
А потом они все делают мне предложение.
Я чувствую себя словно во сне, когда они по очереди прижимают меня к себе. Каждый произносит свою маленькую речь, но я словно в тумане и улавливаю лишь суть этих слов. «Мы нуждаемся в тебе.» «Мы любим тебя.» «Мы не хотим жить без тебя ни секунды.»
Это слишком. Мое сердце выпрыгивает из груди. Я не могу сделать полноценный вдох. Ошеломленная, я прислоняюсь щекой к стволу пальмы.
Кента хмурится.
— Брайар…
— Я в порядке. — Я моргаю, слезы наворачиваются на мои глаза. — Вы уверены? Вы никогда больше не будете жить нормальной жизнью.
— Мы хотим только ту жизнь, в которой будешь ты, ласс, — тихо говорит Глен.
Я прерывисто вздыхаю, кивая.