— Ты потрясающая, — говорит Кента рядом со мной, касаясь моего локтя.
— Ага. Знаю. — Я сглатываю, слегка покачиваясь. — У меня схватки.
— Что?
Я чуть ли не падаю на него без сил. Он удерживает меня, гладит по спине и повышает голос:
— ГЛЕН, ПОСАДИ ДЕТЕЙ В МАШИНУ.
Я хватаюсь за лацканы его пальто, пытаясь дышать. Боль сжимает мои внутренности. Вспышки начинаются снова, когда папарацци перестают спорить и понимают, что разворачивается ещё одна драма. Кента обхватывает мой затылок, прижимая мое лицо к своей груди. Мэтт подходит ко мне сзади, загораживая камеры.
— Детка? — Его голос звучит отчаянно, когда он касается моей щеки. — Дорогая, что случилось?! О, Боже мой, что с ней случилось? Это из-за ребенка?
— У неё начались схватки, — тихо говорит Кента. — Говори потише.
Мэтт ругается вслух.
— Но она должна родить только через пять недель.
— Ну, ребенку, похоже, всё равно, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы. — Мы можем убраться отсюда? Сейчас, пожалуйста? Мне нужно собрать свою больничную сумку. — Я даже не потрудилась её подготовить, что, оглядываясь назад, вероятно, было плохой идеей.
Мэтт гладит меня по спине.
— Я позвоню Нин. Она присмотрит за детьми.
Я качаю головой.
— Мне не нужно, чтобы вы все были со мной. Я завела трех партнеров не просто так. Один из вас может остаться дома.
— Поедут все. — Его тон не терпит возражений. — Мы все будем рядом с тобой.
— Глен подогнал машину, — говорит Кента. — Готова идти, любимая?
— Подожди несколько секунд. — Я жду, пока боль утихнет. — У меня отошли воды. Заметно?
— Вовсе нет, — уверяет он меня.
Спасибо, блять.
Мэтт сжимает мое плечо.
— Порядок?
— Ага, — шепчу я, переводя дыхание. — Я в порядке. — Кента протягивает мне руку.
Мы выходим из парка и направляемся к дороге, Мэтт и Кента загораживают меня от папарацци, пока я, пошатываясь, добираюсь до машины. Она словно чудовище: для семьи из шести человек нам нужно три ряда сидений. Ребята настояли на каком-то транспортном средстве повышенной безопасности, способном выдержать больше, чем танк. Я прислоняюсь к боку машины, наблюдая, как Мэтт помогает детям забраться внутрь. Деймон и Эми не жалуются на то, что их забирают с площадки. Они привыкли к внезапным эвакуациям, подобным этой. Это часть их нормальной жизни.
— Вы повеселились в парке? — спрашиваю я их, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более нормально.
— Я нашла муравья, — говорит Эми, когда Мэтт пристегивает её.
— Красного или коричневого?
— Коричневого. — На мгновение она замолкает. — Я поцеловала его.
— Это мило. — Я закрываю глаза. Клянусь Богом, мне кажется, что у меня течет по ноге. — Он поцеловал тебя в ответ?
— Па сказал, чтобы я положила его обратно, — говорит она, и в её тонком голоске на первом слове проскальзывает безошибочно узнаваемый шотландский акцент.
— Па, — упрекаю я Глена. Малышка внезапно пинает меня, и я использую все свои актерские способности, чтобы скрыть вспышку боли. К сожалению, мои отмеченные наградами навыки не действуют на моих мужьях. Едва взглянув на мое лицо, Глен издает печальный звук своим горлом.
— Я поведу. Может кто-нибудь… — начинает он.
— Я посижу с ней сзади, — вызвался Кента, помогая мне забраться внутрь и протягивая руку, чтобы пристегнуть меня. Мэтт целует Деймона в лоб и вжимается в крошечное среднее сиденье между обоими детскими креслами.
Я раздраженно фыркаю.
— Я в порядке.
Глен заводит машину, и мы съезжаем с дороги. Кента берет меня за подбородок и оставляет поцелуй на моей щеке.
— Я знаю, — бормочет он. — У тебя всё получится ахуеть, как здорово.
Слезы наворачиваются мне на глаза. Моя нижняя губа дрожит.
— Спасибо.
Он утыкается носом в мою шею.
— Я люблю тебя, — напоминает он мне. Я протягиваю руку, чтобы схватить его, сильно сжимая. Мне не нужно говорить ему о своих чувствах. Он итак знает.
Глава 2
Мы возвращаемся домой без происшествий, и я иду прилечь в гостиную, пока ребята разбегаются, прочесывая дом в поисках детских принадлежностей. Они определенно сходят с ума. Забавно; независимо от того, сколько раз мы проходили через это, им, кажется, никогда не станет легче. Я слушаю, как они кричат друг на друга из разных комнат.
— ЛИ! ГДЕ ЕЕ ТАПОЧКИ?
— Под кроватью. Мы купили ещё крема для сосков?