— Она такая тихая, — бормочет он.
— Какой отец, такая и дочь. Эта черта уж точно досталась ей не от меня, — фыркаю я. — Иисусе, ты помнишь Деймона? Он ревел на всю больницу. Крикун, прямо как его отец.
— Она идеальна, — говорит он глубоким сонным голосом. Он прижимается поцелуем к моей шее. — Спасибо тебе за неё.
— Ты участвовал в зачатии, насколько я помню. С большим энтузиазмом.
— Ты проделала всю работу, — отмечает он, прикасаясь костяшками пальцев к крошечной, мягкой щечке малышки.
— Чертовски верно. — Я кладу голову ему на плечо. — Теперь ваша очередь. Подгузники. Полночные кормления. Отрыжки. Это всё на вас, ребята. С меня хватит. Я занимаюсь только веселой работой.
— Конечно, ласс, — трется он губами о мой висок. — Я… придумал имя. Пока ты спала.
— Хм? — Имена для всех наших детей я позволяла выбирать их биологическому отцу. Мы с Гленом обсуждали, как назвать нашу дочь, но так ничего и не выбрали.
Глен обхватывает её крошечную головку своей огромной ладонью. Его большой палец размером с половину её лица.
— Дав, — мягко говорит он. — Как символ мира[98].
Я поднимаю на него глаза.
— Мирная жизнь? Мы? — Учитывая папарацци, таблоиды и работу парней, это не совсем то слово, которое я бы использовала для описания нашей жизни.
Он колеблется.
— После отставки, я присоединился к «Ангелам», потому что мне было насрать на то, умру я или нет. Я уже прошел через ад. Я подумал, что со всем моим багажом и этим, — он проводит рукой по лицу, — у меня никогда не будет нормальной, счастливой семейной жизни. Поэтому вместо того, чтобы пытаться создать её, я использовал свою жизнь для того, чтобы обеспечить другим людям безопасность и счастье.
В моем горле встает комок.
— Глен…
Он качает головой.
— Но больше я этого не хочу. Я не хочу опасности, насилия, сражений. Я просто хочу мира. Я хочу, чтобы мы все были в безопасности. Я готов к этому.
Слезы обжигают мне глаза.
Глен плохо воспринимает мое молчание, его щеки краснеют.
— Это слишком странно?
— Я знаменитость. Мы могли бы назвать нашего ребенка Эппл, Мэйфлауэр или Тропикана, и никто бы и глазом не моргнул. — Я ещё раз вдыхаю теплый детский запах Дав и целую её мягкие, пушистые кудряшки. — Думаю, что «Дав» — прекрасный выбор. Думаю, что ты прекрасен. Всё прекрасно, чудесно и идеально.
Видеть улыбку, которая появляется на его лице, всё равно что наблюдать за рассветом.
— Я люблю тебя, — шепчу я, и он притягивает меня для поцелуя.
Раздается легкий стук в дверь, и мы отстраняемся друг от друга.
— Войдите, — кричу я.
Дверь распахивается, и Мэтт заходит в комнату, держа в руках шуршащий пластиковый пакет. За ним идет Кента, ведя Эми и Деймона за руки. Они оба в пижамах, поверх которых наброшены куртки.
Я удивленно моргаю.
— Хей, ребята. Что вы здесь делаете?
— Когда я вернулся домой, я показал им фотографию, на которой ты держишь ребенка, — объясняет Кента. — Они увидели капельницу и испугались. Они не поверили мне, когда я сказал, что с тобой всё в порядке. — Он делает шаг вперед и убирает волосы с моего лица. — Я подумал, что ты будешь не против.
— Конечно, нет. Всё замечательно. — Я тянусь к своим детям. — Идите сюда, ребята. Познакомьтесь с малышкой Дав.
Деймону не нужно повторять дважды, и он практически запрыгивает на кровать, прижимаясь ко мне сбоку. Он смотрит на Дав огромными глазами.
— Она моя сестра?
— Нет, — говорит Мэтт, — твоя мать украла ребенка. Мы пытались заставить её остановиться, но она не слушала нас.
Дав открывает рот и издает нерешительный крик.
— Ох, бедная малышка, — говорю я, укачивая её. — Смотрите-ка, она уже поняла, какой придурок её папочка. — Я поворачиваюсь к Деймону. — Да, она твоя сестра.
Он размышляет.
— Её кожа сморщена.
Я целую его черные волосы.
— Это пройдет. — Я поднимаю взгляд на Эми. Она застенчиво стоит в сторонке, сжимая руку Мэтта. — Иди сюда, Эм.
Она делает шаг вперед, протягивая мне белого плюшевого мишку.
— Я купила ей игрушку в магазине, — с гордостью говорит она. — На мои собственные деньги.
— Ты самая милая старшая сестра, которая когда-либо могла быть у Дав, — говорю я ей. Она улыбается и забирается на кровать с другой стороны от меня. Я обнимаю её и подталкиваю Деймона ближе, прижимая всех своих детей к груди. Парни тоже делают шаг вперед, присаживаясь по краям кровати. Несмотря на то, что каркас усилен так, чтобы выдерживать нагрузку до 450 кг, он угрожающе скрипит. Мы игнорируем это и сбиваемся в кучу.