— Здорово! — прокомментировал Поттер увиденное, и обе женщины немедленно обернулись на его голос.
— Слава Мерлину! Ну где вы ходите, Поттер? — рявкнула попечительница.
Только сейчас он разглядел, из чего была сделана баррикада. Столы, парты, шкафы, кровати. Целые и разобранные. Новые и старые. Вперемешку с паркетными шашками и обломками каких–то досок. И это должно остановить инферналов?
— Идите сюда, мистер Поттер, — Гризельда, видимо, рассмотрела удивленное лицо директора и поспешила позвать его.
Гарри прошел через оставленный проход и оказался на узкой полосе между завалом и водой.
— Ну чего вы так уставились? — потрясающе тихо спросила старая волшебница.
— И это должно задержать инферналов? Да они пройдут здесь играючи! — возмущенным шепотом высказался юный маг.
Марчбэнкс молча смотрела на него, слегка сморщив нос. Было в ее взгляде столько взрослого разочарования и безмерной снисходительности, что Гарри засомневался. Что–то он не так понял? Или так? Нет, ну правда! Как эти жалкие дрова удержат этих… Стоп! Дрова. Идиот! Это же именно дрова. Дамблдор сам рассказал ему про слабое место этих тварей. Он про солнечный свет запомнил, а про тепло и огонь — нет.
— Вижу, ты понял. Теперь посмотри на озеро.
Недалеко от берега он увидел возвышающиеся над водой площадки на высоких сваях. Они напоминали огромные сторожевые вышки из книжек по истории.
— Ты, вроде, умеешь левитировать. Бери меня, и давай перенесемся на ближайшую туру.
— Куда?
— Туру. Это я эти башни так называю.
Поттер повиновался. Взяв миссис Марчбэнкс за руки, он мягко взмыл в воздух и приземлился на первую в цепочке вышку. На ней находились маги. Десятка два или три. Метлы, на которых они прибыли, стояли коническими кучками, сцепленные друг с другом.
Их сразу заметили.
— Мистер Поттер? Здравствуйте. Нас предупредили, что вы к нам заглянете. А где ваша метла?
Гарри понял, что этот вопрос нужно внести ясность, а то во время боя его сшибут свои же, приняв за Пожирателя или самого Воландеморта.
— Я владею заклятием Левитации, — ответил он громко, чтобы все слышали.
— О–о–о! — удивился тот же голос. — Сейчас сообщу всем нашим, а то не ровен час…
Что–то скрипнуло, и Поттер понял, что его собеседник вытащил Сквозное зеркало.
Марчбэнкс потянула его к краю площадки.
— Смотри, — негромко сказала она, — мы поставили эти четыре туры. Они стоят примерно в ста ярдах от берега. Отсюда идеальный обзор и отличная возможность для прицельного метания заклятий. Я почти уверена, что Пожиратели не сунутся сюда вслед за инферналами, но полностью исключить этого нельзя. Эти четыре туры имеют две задачи — обстреливать инферналов с тыла и не дать Пожирателям прийти к ним на помощь. Понял?
— Да.
— А теперь отнеси меня обратно. Я останусь тут, а ты осмотри оборону стен замка. Там близнецы Уизли командуют. Они молодцы, но увлекаются. Им надо вовремя по рукам давать. Вот и займись этим делом.
— Им, пожалуй, дашь по рукам, — с сомнением возразил Поттер.
— Не можешь дать по рукам — дай по жопе! — отрезала старуха.
Фиделиус пал минут через пятнадцать. Не успел Гарри толком осмотреть все приготовления на башнях и у стен, как раздался громкий хрустальных звон и послышалось дребезжание, как будто разбили огромную хрустальную сферу. Ночь мигнула и стала темнее. Исчезло голубоватое свечение, которое окутывало замок с момента установки защиты. Теперь он виден всем. И с этим ничего нельзя было поделать.
Сразу раздался громовой голос Билла:
— Осветить замок! Всем боевая тревога!!!
Как по команде, по периметру и на башнях зажглись мощные магические светильники. Они осветили стены и двор замка, усеянный какими–то траншеями и кольями. Осветили они и цепи Пожирателей, которые грозно и безмолвно стояли отрядами и цепями, опоясывая замок с трех сторон. Их было много. Много больше, чем защитников Хогвартса.
— Козлы чистокровные, всем стадом приперлись, — сказал кто–то негромко.
— Настоящих чистокровных мало, — лениво возразили тому, — прихлебатели в основном.
Гарри порадовался, что не слышит в голосах страха. Его самого немного потряхивало. То ли от холода, то ли от волнения. Окружающим его людям тоже было не по себе, но они не подавали виду, и это придало ему уверенности.