— Но ведь он сказал, что… — Рон поймал взгляд Гермионы, и что–то в этом взгляде подсказало ему, что он, похоже, опять дурак., — … он сказал, в общем, что…
— Ну? Ну? — поторопил директор.
— … ну, он сам нам сообщит через пару дней следующий план, — неловко закончил рыжий.
— Врать не умеешь, Уизли, — усмехнулся Кингсли, — может, тебе сыворотки капнуть?
— Как вы смеете? — вспылила Гермиона.
— Спокойнее, Бруствер! Какая сыворотка! Ребята просто не разобрались. Они подумают и обязательно расскажут всю правду. Я не сомневаюсь в этом. Мисс Луна, куда вы все заглядываете? Что там интересного за рамой моего портрета?
— О, директор, я очень люблю живопись, и смотрела, как оформляют свои творения истинные мастера.
— Да, этот портрет написал выдающийся художник, — с усмешкой подтвердил Дамблдор, не сводя с Луны настороженного взгляда.
Но та, как бы уже потеряв интерес к портрету, уже разглядывала фигурки животных из слоновой кости, расставленных на каминной доске. Альбус перевел взгляд на Билла:
— Отправляй ребят немедленно! А Крюкохвата в доме на Гриммо запри в подвале.
Ребята вышли из комнаты и побрели наверх собирать вещи.
— Что ты там высматривала? — шепнула Гермиона Луне.
— Имя художника, который писал картину. Сейчас только четыре мага пишут портреты, которые потом могут служить своим преемникам.
— Ну, и кто из них?
— Очень странно, но полотно не подписано совсем!
— И что это значит? — Гермиона была ошарашена.
— Либо подпись съели нарглы, либо это не картина…
Ночная темень, разрезаемая редкими фонарями, надежно укрывала витрину старого магазина. Неподалеку бродили три подозрительных личности в длинных плащах, но, как ни удивительно, магловские полицейские машины, проезжающие по улице каждые полчаса, не обращали на них никакого внимания. Один из ночных бродяг услышал подозрительный шорох, вскинул палочку, но тут же застыл, как восковая фигура. Не было даже луча, потому что палочка, перестав подчиняться, словно бы сама уперлась ему прямо в грудь. Двух оставшихся бродяг постигла та же судьба, что и первого. Затем неведомая сила стащила их в одну кучу. Взметнулась пола мантии–невидимки, и Гарри в полном боевом снаряжении хмуро осмотрел своих пленных. Глаза у них расширились от ужаса, что, естественно, боеспособности им не добавило. Подвесив весь кагал в воздух «Левикорпусом», юноша подошел к витрине и приподнял левую руку. В нее немедленно вскочил давешний стилет. Подчиняясь мысленному приказу, он вырезал из витрины огромный кусок стекла, который Гарри палочкой отлевитировал в сторону. Путь был свободен. Но впереди его ждала приемная и в ней неизвестно сколько охранников.
В Мунго Гарри был всего лишь раз, но куда идти, помнил. Недлинный коридор вывел прямо в приемную. Здесь было тихо. Дежурный колдомедик спал. Гарри очень не понравилась черно–зеленая повязка на его рукаве, поэтому он не стал церемониться. Одеревеневший колдомедик остался в приемной, а юному магу открылся путь на шестой этаж. Строенный пакет Пожирателей–охранников тянулся за ним на манящих чарах, как аэростат на веревке. Первые два пролета миновали без происшествий. Затем с печальным звоном сработала какая–то защита, и Гарри понял, что в его распоряжении считанные минуты. Он рванул вверх по лестнице, как на стометровке. Третий, четвертый и пятый этажи промелькнули, словно тени. На шестом путь ему преградил здоровенный бугай в короткой черной мантии не по росту. С его палочки в сторону Гарри немедленно полетел зеленый луч. Сволочь! Гарри увернулся. Лупит Непростительными, не разбираясь. Тогда извини!
— «Сектумсемпра!»
Мгновение — и воздушные ножи разделали тушу Пожирателя на карбонат. Оскальзываясь в луже крови, Гарри прорвался на шестой этаж. Наконец–то. Мягкий свет. Стеклянная дверь разлетелась вдребезги. Палата та самая, но выглядит совсем иначе. Никаких ширм, подушек и матрасов. Алисия и Фрэнк Долгопупсы привязаны к голым деревянным каркасам кроватей. Под ногами звенят ночные горшки, расплескивая гнусное содержимое. Стилет с левой руки вихрем мчится по палате, обрезая веревки везде, где они есть. Гарри хватает Долгопупсов за руки и пытается аппарировать. Тщетно! Видимо, на стены по всему контуру наложены антиаппарационные чары. Стилет! Нужен проем в наружной стене! В коридоре уже слышны вопли и беготня. Пока Пожиратели еще не знают, где находится ворвавшийся маг, но это дело минуты. Стилет трудится вовсю. Каменное крошево стучит по соседним стенам, как пулеметная очередь. Сзади кто–то хватает его за плечо! Кривой дементор! Это Локонс! Тоже весь в синяках от веревок. Пусть держится за мою мантию — не возражаю! В дверь врываются двое, путь им перегораживает дирижабль из связанных им уличных охранников.