Мы наблюдали за ней, как она рылась в косметичке, поставив ее на одно свое колено и пытаясь удержать равновесие. Вот она нетерпеливо откинула волосы с лица, заправляя их за ухо. Под лабораторным халатом на ней было красное платье, открывающее ее загар, а на ногах были милые черные босоножки. Я вновь вспомнила про Барби - моя сестра была такой же идеальной, про свою зависть к Эшли и взглянула на Самнера. Выражение на его лице невозможно было понять. Мне хотелось бы узнать, как бы она посмотрела на него, если бы прямо сейчас обернулась и увидела нас, но Эшли просто нашла ключи в своей сумке и вошла в дом, захлопывая дверь, так ни разу и не обернувшись. Я все еще сидела в машине.
- Не хочешь зайти?
- О, нет, - покачал он головой, - мне надо на работу.
- В торговом центре?
- Нет, - он откинулся на сиденье, доставая откуда-то снизу стопку дисков: Лоренс Уэлк, Джимми Дорси, Сестры Эндрю. – Я получаю пятьдесят баксов за танцы с пожилыми женщинами в Центре искусств. Ну, они не знают, что мне за это платят. Это разрушило бы всю атмосферу.
- Ты танцуешь?
Он вздохнул.
- Конечно. Моя мама считала себя Джинджер Роджерс. Эшли не говорила тебе? Я научил ее всем танцам, что она знает.
- Понятия не имела, что Эшли умеет танцевать!
- Тебе стоило бы увидеть ее вальс, - Самнер переложил диски на приборную панель. – Она невероятно. Конечно же, она всегда хочет вести. Ну, ты же знаешь, она не из тех, кого можно вести.
- Знаю, - интересно, может, Эшли смотрит на нас из окна? – Ты уверен, что не хочешь зайти? Мама будет рада тебя видеть.
- Нет, - снова покачал он головой, - не сегодня. Мне надо ехать.
Я выбралась из машины, закрыла за собой дверь и склонилась к окну.
- Спасибо, что подвез.
- Ну, не то что бы тебе нужно было далеко ехать.
- Нет, но все же это было мило с твоей стороны.
- Пока, Хейвен. Увидимся, - он завел мотор, и улица вновь наполнилась знакомым саундтреком его машины. Я стояла возле нашего дома, смотрела, как он уезжает, и, когда Самнер скрылся за углом, я снова вспомнила об отце, Лорне и их ребенке. Нет, даже Самнер, его многочисленные работы и фирменные шуточки не могли сделать ситуацию лучше для меня.
Глава 9
В эти выходные в торговом центре проходило официальное открытие сезона покупок, и, следовательно, грандиозный «Показ Lakeview Models: Потрясающее впечатление!» должен был состояться в то же время. Название немного изменили, и теперь шоу называлось «Показ Lakeview Models: Возвращение в школу! Потрясающее впечатление! Специальная гостья: известная модель Гвендолин Роджерс». Кто-то не поленился и подписал последние слова на всех плакатах и на большом транспаранте. Интересно, как чувствовала себя Гвендолин и волновалась ли она вообще о делах агентства и показах? Как-то она справлялась со всеми слухами, что крутились вокруг нее и ее личной жизни?..
В последнее время я много думала о Гвендолин, вот и сегодня, лежа в кровати и глядя в потолок, я спрашивала себя, что случится дальше? Иногда по ночам я слышала чьи-то шаги на улице и откуда-то знала, что это была она – снова бродит вокруг, как призрак (или как чокнутая).
Весь город жил в ожидании субботнего показа, многие пришли в торговый центр, однако детская обувь не вызывала большого интереса, так что мы с Марлен вышли прогуляться по магазину и посмотреть, что там творится. С самого раннего утра в холле торгового центра установили ряды стульев, и некоторые уже занимали места. Около девяти приехали модели и начали готовиться к показу, переодеваясь в помещениях магазина «Holland Farms Cheeses and Gifts». Чуть позже там повесили растяжку: «Вход только для представителей «Lakeview Models». Девушки сидели в модуле, переговариваясь и хихикая, снаружи их было отлично слышно. Кто-то ходил вокруг, пытаясь заглядывать в стекла и увидеть Гвендолин среди девушек. Ну и, конечно же, Самнер тоже был здесь – в своей униформе охранника с планшетом в руках он выглядел очень важным.
Я заканчивала сегодня в час тридцать, так что всю подготовку к показу мне удалось увидеть. Затем мы встретились с Кейси и сели на свободные места позади матерей, пришедших на показ к своим дочкам, и кричащих детей, которые заполонили собой, казалось, весь торговый центр. Безусловно, были здесь и люди с камерами, они толпились в проходах и у стен, настраивая аппаратуру и готовясь сделать парочку хороших снимков супермодели Гвендолин Роджерс.
- Ты и представить себе не можешь, как я счастлива, что выбралась из дома, - произнесла Кейси, как только мы сели. Она снова была в огромной футболке, на этот раз это была часть формы для регби с потертыми локтями. – Моя мать сводит меня с ума. Она не подпускает меня даже близко к телефону и следит за каждым моим шагом вне комнаты. А еще она рылась в моих вещах.
Я смотрела на сцену, слушая ее вполуха. Туда вытащили две белых ширмы, украшенные листьями.
- Ты не можешь знать этого наверняка.
- Могу. Я оставила ловушки для нее, - Кейси скрестила руки на груди, победоносно глядя на меня. - Я приклеила волосы к внутренней стороне двери в шкафу и к выдвижному ящику, где лежат все мои важные вещи. А когда я проверяла их через несколько дней, вернувшись с прогулки, волоски исчезли.
- Волосы? – я посмотрела на подругу. – Серьезно?
- Я видела это в кино, - она откинула назад волосы и округлила глаза – еще одна комбинация, подсмотренная ею в фильмах. – Да, это предсказуемо, знаю. Но должна же я была хоть что-то сделать!
- Но она все еще роется в твоих вещах, - заметила я. – Ты ее не остановила, а просто узнала, что это происходит.
- Точно. Но теперь у меня есть факты, и я хочу увидеть ее лицо, когда скажу, что могу доказать это! – она вздохнула. – Да, это будет неловкая сцена, но, как говорится, никакой любви на войне.
- Никакая это не война, Кейси.
- Но очень близко к этому. Ты знаешь, что родители Рика больше не позволяют ему говорить со мной? Каждый раз, когда я звоню, они говорят, что он на тренировке или еще где-то. Я не слышала его уже неделю.
- А сам он не звонил тебе?
- Я думаю, звонил, просто мои родители мне не сказали. Клянусь, Хейвен, так и есть. Они хотят, чтобы я сошла с ума. Они ненавидят Рика, хотя ни разу его в глаза не видели!
Позади нас начал завывать какой-то ребенок.
Забавно, что может сделать одно лето. До лагеря моя лучшая подруга, Кейси Мелвин, была невысокой рыжеволосой веселой девчушкой, которая не могла смотреть на парней, не заливаясь при этом краской, и проводила каждое воскресенье на уроках танцев вместе с мамой. А сейчас она, хоть и не изменилась внешне, внутри стала совершенно другим человеком: начала воевать с родителями, думать лишь о парнях и превращаться в параноика. Я спросила себя, изменилась ли и я так же сильно этим летом, и видит ли мир эти изменения во мне.
- Леди и джентльмены, мы счастливы пригласить вас на показ агентства «Lakeview Models», - раздался громкий голос, и все начали крутить головами в поисках источника звука. Возле сцены стояла женщина, все еще кричавшая на работников, но объявляла явно не она. Голос шел из динамиков позади нас – в торговый центр тоже добрались высокие технологии.
- Кроме этого, как вы все знаете, у нас сегодня есть особенная гостья. Пожалуйста, поприветствуйте нашу собственную знаменитость и гордость города – Гвендолин Роджерс!
Все посмотрели на сцену, ожидая, что на ней вот-вот из ниоткуда появится Гвендолин – и вот она, высокая и прекрасная, медленно идет по подиуму, и все сворачивают шеи, глядя на нее. Но, когда она подошла ближе, я поняла, что она выглядит ужасно. Знаменитые ярко-розовые губы были поджаты, точно от боли, а шикарные локоны казались тяжелыми и уныло рассыпались по плечам девушки. Было странно видеть ее такой, особенно после того, как мы уже восхитились ею на обложках журналов и в передачах на MTV. Впрочем, она держалась неплохо, шагала в такт и смотрела точно в камеру, держась очень прямо. Мы все зааплодировали, потому что так было нужно, хоть она и выглядела не очень хорошо (я имею в виду, ее эмоции все же легко читались на лице. Вернее, их полное отсутствие).