- Не благодарите. Так случилось само собой.
Максим достал из папки копию протокола допроса.
- Ранее вы показывали, что никого, кроме Пучкина на месте преступления не видели.
- Нет, не видела, - поспешила с ответом Тунангаева.
- Несколько свидетелей уверяют, что нападавших было двое. Один бросил в жертву бутылки, другой стрелял.
- Я не знаю, - замотала головой женщина. - Не видела других. Только Пучкина. Видела, как он выскочил из кустов, как побежал к Наташе, как бросил в неё что-то, как она загорелась от этого и закричала. Я слышала, как разбилось стекло. Видела, как она стояла и горела. Потом он побежал. Я сняла туфли и побежала за ним. Не помню, как догнала. Помню, что ударила его туфлями, которые держала в руке. Но больше, извините, никого не помню. - Она задумалась, не сводя своих бездонных тёмно-карих, почти чёрных глаз с Григорьева. - Нет, никого не помню больше. Возможно, что это произошло после того, как я погналась за этим человеком. Не знаю...
- Простите, что интересуюсь, но работа такая, - извинился Максим. - Я внимательно изучил протоколы допросов и протокол очной ставки. Как вы думаете, всё-таки почему Пучкин не узнал вас?
Тунангаева заметно удивилась.
- А почему он должен был узнать меня?
- Во время допросов он утверждал, что не знает вас. Сколько вы были знакомы с его супругой?
- Наташей? - с прежним удивлением в голосе уточнила Тунангаева. - Примерно год. Не могу точно сказать.
- И за это время вы ни разу не встречались с её мужем Василием Андреевичем?
- Я видела его, конечно. Но мы не встречались.
- При каких обстоятельствах вы его видели?
Тунангаева потемнела в лице и откинулась в кресле. В чертах её лица больше не было прежней теплоты и открытой приветливости, с которыми она так хорошо встретила гостя.
- Наташа мне показывала фотографии.
- С какой целью она это сделала?
- Мы просто общались. Она рассказывала о своей жизни, о своей семье - муже, сыне - обыкновенная бабья болтовня.
- А как вы с ней познакомились?
Женщина не торопилась с ответом. Она сжала губы и с нехорошим прищуром смотрела на гостя. Этот вопрос, видимо, оказался ей неудобен.
- Как и с многими, кто ко мне приходит, просит помощи.
- Какой помощи она просила у вас?
- Она была несчастна.
- Несчастна?.. Хорошо, - Максим подсел на край кресла. - Ещё раз простите моё профессиональное любопытство. Я, конечно, не совсем понимаю, в чём заключается ваша деятельность, но то, что я знаю о супруге Натальи, даёт о нём представление, как о примерном муже, отце, хорошем семьянине. Он везде характеризуется исключительно с положительной стороны. Исключительно положительно, - повторил он. - Я поясню, если можно, к чему веду.
Он помолчал, внимательно глядя на неё. Тунангаева также сидела молча и неподвижно, просто глядя перед собой.
- Наверняка вы знаете, что пострадавшая погибла от семи пулевых ранений, - продолжил Максим.
- Я не слышала выстрелов и не видела стрелявшего, - повторила женщина.
- Да, конечно. Но факт есть факт: из тела погибшей извлекли семь серебряных пуль. Все ранения смертельны. У меня, возможно, небольшой, но достаточный опыт, чтобы сделать определённый вывод: мотивом убийства была месть. Когда хотят убить - проламывают череп, бьют ножом в сердце, печень, дырявят почку, пробивают лёгкие... Или, если стреляют, делают всего несколько выстрелов - два-три, один из которых "контрольный". Но когда разряжают всю обойму - это уже выдаёт сильные эмоции, чаще всего месть или казнь, тем более, когда преступник - весьма опытный стрелок - повторюсь: все ранения смертельны. Не забудьте учесть и то, что её подожгли перед тем, как расстрелять. Вы меня понимаете?
- Почему вы спрашиваете меня об этом? - спросила Тунангаева, и в её вопросе достаточно сильно звучало раздражение.
- К месту своей гибели гражданка Пучкина пришла с вами. Что она делала на перекрёстке?
- Ничего такого...
Доставая из папки очередной документ, Максим поймал себя на том, что также едва сдерживает раздражение. Он не любил, когда ему лгали, особенно игнорируя очевидные, неопровержимые факты. По долгу службы он всякий раз сталкивался с неправдой. Чаще всего изворачивались подозреваемые, но когда пытались исказить факты свидетели, это сразу и обоснованно наводило на мысль, что и они немало в чём причастны к преступлению.
Он достал из папки лист с фотографией.
- Это место гибели Пучкиной, - протянул он документ Тунангаевой. - Перед гибелью она что-то рисовала мелом на асфальте перекрёстка. Можете пояснить, что она нарисовала? Я думаю, вы должны знать, что это.
Та долго изучала фотографию. Любопытства или интереса в её глазах не было. Вне сомнений, Тунангаева напряжённо размышляла, что сказать.