— Наверное, он просто понял, что проиграл, вот и все, — пожал плечами Тэмми. Если бы он только знал, как горько пожалеет о своей беспечности!
Но Агна все равно не успокоилась.
— Оловянный Нос слишком надменен, такая мысль ему и в голову не придет. Нам нужно быть настороже, Тэмми. Я не удивлюсь, если Оловянный Нос сейчас замышляет какую-нибудь гадость.
Тэмми снисходительно улыбнулся.
— Ты просто замерзла, вот и видишь все в мрачном свете. Ну что теперь может случиться? Успокойся. Пойдем, посмотрим не погас ли наш костер. Тебе надо немножко оттаять.
Костер, который они оставили много часов назад, почти погас, но они быстро разожгли его заново. Агне было приятно, что Тэмми беспокоится о ней — он достал побольше шкур, укутал ее, и только потом лег сам. Оллимун уже похрапывал, а Каш, свернувшись клубочком, превратился в живую подушку.
— Пойду, разыщу Мо, — прошептал Сой, отходя от костра. — Знаю я его, опять забудет принять лекарство!
Тэмми хотел пожелать ему доброй ночи, но только широко зевнул. В следующий миг он уже спал.
Тэмми проснулся, словно от толчка, и сел так резко, что даже голова закружилась. Разбудивший его рев все еще звенел в ушах.
— Оллимун, что это было? — воскликнул он, хотя сам прекрасно знал ответ. Только дракон мог издать такой рев, от которого содрогается земля, трещат стены и просыпаются все живые существа на много миль вокруг: даже те, что спят глубоко под снегом.
Агна тоже села, подтянув шкуру, которой укрывалась, к подбородку.
— Гримскалка сердится. Она кричит так, как будто злится на кого-то. Но ведь не на нас, правда? Мы же не сделали ей ничего плохого.
— Ничего плохого, если только… — раздался мрачный голос волшебника. — Если только кто-то не ослушался меня! Какой-то глупец забыл о проклятии и что-то похитил у драконихи.
Оллимун немедленно вскочил, поднял с пола свою волшебную палочку и засветил ее. Даже не взглянув на остальных, он выбежал из комнаты. Агна и Тэмми выбрались из своих постелей и побрели следом. Каш заворчал, ощетинился и отправился за ними.
В главном дворе они едва не столкнулись с Мо и Соем.
— Гримскалка разозлилась на нас! — кричал Сой, показывая на кружащую в небе дракониху.
— Мы знаем, — резко перебил его Оллимун. — В нашем лагере вор. Оповестите об этом всех. Тот, кто взял что-нибудь из сокровищ Гримскалки, должен немедленно избавиться от них! Иначе никто из нас не выйдет живым из этого замка.
Он сказал об этом так уверенно, что у Тэмми волосы зашевелились.
Мо схватил Соя за руку, и они бросились бежать.
— Мы все сделаем, волшебник, — прокричал Мо на бегу.
Дракониха начала снижаться — молчаливая и угрожающая. Глаза освещали ей дорогу. В следующий миг дворик озарился зеленым светом: все разрушенные колонны по его сторонам вспыхнули во тьме, все темные уголки внезапно ярко озарились. Гримскалка снова зарычала, струи ледяного пара вырвались из ее пасти и из ноздрей и мгновенно застыли в воздухе. Огромные, в человеческий рост, сосульки ледяной бородой повисли на подбородке драконихи.
— Бегом в укрытие! — скомандовал Оллимун, и слова его мгновенно унесло прочь ураганом, поднявшимся от хлопанья огромных крыльев, которые в один миг подняли столько снега, что воздух затянуло пеленой, словно дымом лесного пожара.
Теперь дракониха летала прямо над двором, лучи ее глаз были направлены на маленькую группку людей. Она смерила расстояние, а затем хлестнула хвостом по башне. Раздался треск, длинная трещина пробежала по башне, устремляясь к земле, где стоял Тэмми и его друзья.
Камни обрушились вниз, разбиваясь о стены.
Тэмми, Агна и Каш бросились в ближайший проход, Оллимун замешкался. Остроконечная крыша башни рухнула последней. Оллимун не добежал всего одного шага до комнаты, в которой укрылись остальные. Падающая черепица ударила его по голове, и волшебник упал на землю прямо к ногам Агны. Затем огромное облако пыли взлетело в воздух, и громадный камень влетел на кучу щебня, намертво замуровав дверь.
— Оллимун!
Тэмми бросился к волшебнику и с ужасом заметил кровь на его голове. Агна опустилась на колени с другого бока и прижала ладони к щекам. Глаза Оллимуна медленно открывались и закрывались. С каждым разом они все дольше оставались закрытыми.
Порывшись в кармане, Тэмми вытащил носовой платок — а вместе с ним и что-то еще. Какой-то предмет блеснул у него перед глазами, а потом покатился по полу и растаял в темноте.
— Что это? Это похоже на кольцо… — прошептала Агна.
— Но я не клал его туда! — испугался Тэмми. — Должно быть, это кто-то другой… Оловянный Нос! — вскричал он, припомнив коварную улыбку, которая промелькнула на лице генерала после того, как тот поскользнулся на льду.