— Хороший вопрос.
— Похоже на записи, которые мы видели в «БиоПорт». — Она отбросила волосы с глаз. Зрачки расширились, радужка, обычно золотисто-каряя, при искусственном свете отливала серебром.
Свитхарт молча вставил кассету в видеомагнитофон и нажал кнопку.
Съемка велась ручной камерой, изображение и звук — такие же, как на пленке, что они смотрели раньше, «16-32-Р». Но эта запись оказалась куда страшнее.
Обезьянка-саймири, крошечная особь женского пола, тоскливо смотрела в объектив камеры. На стеклянном вольере виднелась кличка животного: САБРИНА.
Судя по всему, вполне здоровая и знакомая с процедурой, Сабрина по команде выполнила ряд упражнений на координацию и распознавание предметов.
Изображение пропало, затем снова появилось в тот момент, когда Сабрину опрыскали аэрозолем, как и на предыдущей пленке.
Часы в углу экрана показывали время — 07.13, дата относилась ко времени работы Палмер в Портон-Дауне над проектом «Никандр».
Изображение снова дернулось. По таймеру выходило, что прошло более двадцати четырех часов.
На этот раз обезьянка явно была не в себе, пассивна, не могла встать. Она спотыкалась, дрожала, смотрела остекленевшим, расфокусированным взглядом. Внезапно ее начало безудержно трясти. Она не могла стоять, все время заваливалась на бок, пасть открыта, зубы оскалены.
Следующий кадр: пустая клетка. Часы показывают 16.03, дата не указана.
Невозможно понять, в течение какого времени велась съемка — часы, дни или недели.
Меховая молния атаковала стекло вольера. Обезьянка без остановки бросалась на перегородку, пока не ударилась особенно сильно, после чего упала, задыхаясь, опустив голову, глаза расширены и наполнены ужасом. Мех в крови, она пыталась когтями рвать на себе шкуру. Она стонала, клацала зубами, пыталась подняться. Через минуту снова принялась за самоистязание.
— Она сошла с ума, — прошептала Сильвия, заставляя себя смотреть, как обезьянка полосует себе морду.
Пленка закончилась так же внезапно, как началась, экран стал синим.
— Боже мой, что же Палмер делала в Портон-Дауне? — хрипло проговорила Сильвия. — Что за ужас она создала?
Незадолго до рассвета в Лос-Аламосе спецагент Даррел Хупай вдруг заметил какое-то движение возле голубого спортивного «ягуара ХК8», принадлежащего Цели. Цель появилась внезапно, белокурое торнадо мелькнуло в линзах его бинокля. В пижаме, босая, она направлялась к двери дома с газетой в руке.
Он выругался: Откуда, черт ее побери, она появилась?
И что важнее: Где, мать ее, она была?
Он немедленно связался с руководством. Они провели небольшое совещание.
Процедура: наблюдение прервали; Цель вернулась домой в 20.13, переоделась и подготовилась ко сну в 20.44, свет в спальне выключила ровно в час ночи, все это время ее «ягуар ХК8» находился на стоянке, все это должным образом запротоколировано.
Установка: сиди спокойно, может, у нее снова бессонница, может, она просто решила пройтись или сходила за газетой.
Но тогда почему он ее не заметил?
Если она выскользнула в окно, если она переоделась в другой машине, если где-то неподалеку у нее припрятана другая машина.
У спецагента Хупая свело желудок. Он тряхнул головой.
Как ей удалось провернуть этот трюк с машиной?
Он крепко задумался над проблемой.
Он очень внимательно смотрел.
Да, смотрел он очень внимательно.
И теперь у него возникло тревожное чувство из-за того, что он пропустил момент бегства. Цель сделала ход, а ваш покорный слуга не заметил этого.
Алхимик… я хочу, чтобы вы были со мной… я не могу больше ждать, я утешаю себя мыслями о вас и о том, что скоро мы будем имеете.
Прошлой ночью сон: мертвые и умирающие повсюду, последствия биохолокоста, стенания призраков, жизнь Алхимика посвящена изучению грязи и несовершенства и поиску возможностей трансформации их в чистоту и совершенство. Поиски трансмутации неблагородных металлов в золото зародились в магии и таинствах. Алхимия породила науку химию.
Алхимик, я понимаю, чем вы были перед жаром и светом, и я понимаю, чем вы станете после трансформации.
Нечасто удается встретить родственную душу. Вы понимаете, что я предлагаю? Км. т. Истинное партнерство.
… слухи ходят давно, Рикиси…
Светящиеся буквы бежали по крошечному монитору наладонника Свитхарта. Тосиёри сообщал новости Силачу.
Тосиёри как всегда кратко ответил на закодированный вопрос: «Проект „Алкахест“?»
Свитхарт спросил: Что еще?
Он ждал, глядя в окно на Лондон. Площадь Пикадилли. Мигающие светофоры, уличные артисты, машины, едва различимые в тумане. Из-под колес машин летели брызги, от которых уворачивались пешеходы — мир суетился вокруг него. Но он находился в ином мире, живущем по своим незыблемым законам, где любая «реальность» могла расколоться, как поверхность зеркала, и обнажить другую «реальность», и так далее, и так далее.
Он бросил взгляд на слова, появившиеся на экране:
…страх сущего пришел из Содома… о некоторых инцидентах пресса так и не узнала… ни следа, ни намека, не дыши, смотри сам, хумейя 8732, путь к спасению, псалмы 0797, 099, 01, 102, 3, 3…
С помощью шифра Свитхарт занялся поиском в Интернете, выбирая сайты и статьи согласно закодированному указанию. Он собрал все фрагменты воедино.
Если «Проект „Алкахест“» существует в природе, в «БиоПорт» или где-то еще, то это сверхсекретный проект, посвященный разработке новой формы биотоксина, без запаха, без вкуса, не оставляющего никаких следов. По военным стандартам — идеальное биологическое оружие; пути заражения — через кожу, желудочно-кишечный тракт или дыхательные пути, оно не убивает, лишь калечит, поражая центральную нервную систему и мозговую деятельность жертвы. В мире, где идет война без правил, это потрясающее оружие, ведь оно еще и возлагает тяжкое бремя на здоровых, требуя огромных затрат, разрушая мораль и, в конечном счете, подрывая основы общества.
Иначе говоря, проще победить, если твои враги изувечены и безумны. Смерть — это слишком легко, увечье же означает, что уцелевшим придется заботиться о пострадавших.
Свитхарт уже знал, что название операции происходит от мифического алхимического эликсира. Это философский камень, недостающий компонент для алхимической трансмутации одних элементов в другие, подобной расщеплению атома, произведенному физиками.
Свитхарт собрался было сунуть наладонник в карман, но тут заметил последние строчки письма.
… если слухи обоснованы… остерегайся обмана… оглядывайся назад, Рикиси…
Опираясь на черный зонт вместо трости, Свитхарт перешел улицу и направился к обычной многоэтажке. Он шел мимо туристов, столпившихся у музея «Верю не верю», мимо продавщицы каштанов. От пикантного запаха жареных каштанов потекли слюнки.
На одиннадцатом этаже в маленьком угловом кабинете он встретился с двумя седовласыми джентльменами в темных костюмах. Они сидели напротив него за полированным ореховым столом, на котором лежали только его документы.
— Я благодарен вам за содействие.
Тот, что повыше и постарше, ответил Свитхарту натянутой улыбкой.
Тот, что помоложе, переплел пальцы за головой и сказал:
— У нас нет данных о проекте с таким названием или назначением.
— Вы знаете, что я связался с официальным представителем ФБР в Лондоне, — спокойно сказал Свитхарт. — Вы должны понимать, что расследование вышло за рамки полномочий Федерального бюро расследований. В дело вовлечены по крайней мере три страны, включая Великобританию и Соединенные Штаты. К тому же некий аналитик из МИ-6 проводит личное расследование…
— Если вы о мистере Лэнге, то, насколько нам известно, он находится в бессрочном отпуске до особого распоряжения. Все документы должны быть немедленно переданы в наши руки.