Сорок кубических километров, коронарной массы светила. Десятиметровая диаметром солнце вспыхивает за место Галаксии, сжигая всё и вся……
Взрыв унес множество жизней подземного мира. Десятиметровая воронка на земле ещё плавилась, не успев застыть. Корональная масса вспышки солнца способна расплавить саму землю. Но потолок больше не мог держаться. Он словно лава стал стекать вниз, заполняя нижнюю воронку. Когда последние капли упали вниз, за дело взялась твердая порода. Тяжелые титанические валуны заполняли весь проход. За считаные секунды пещера была полностью закрыта. Десятиметровая толщина не позволит никому выбраться и покинуть это место.
Тем, кто успел убежать, тоже не поздоровилось. Мощная огненная волна под давлением покалечила бежавших, кого-то убив прямо на месте. Кто-то отделался несерьёзными ранами, прикрываясь другими и принося их жизнь в угоду своей. Быстрые смогли покинуть пещеру до того, как их постигла участь быть погребенными под грудой камней или быть сожранным заживо ударной волной. Но для тех, кто остался внутри пещеры… подземный мир стал могилой.
Орион чудом остался в живых, оказавшись погребённым под среднего размера камнями. С помощью телекинеза он стал выбираться из погреба, который мог бы стать его новой могилой. Дискорд до момента взрыва почуял что-то неладное и ретировался, по-быстрому исчезнув с места взрыва. Но сражающиеся темный и светлая обратили свои взоры на это. Они оба были шокированы произошедшим: никто из них не представлял, что кому-то возможно воссоздать само солнце, пусть даже и в более скромных размерах.
Но темный думал о другом. «НЕЕЕТ! ЧТО ты наделал, Дискорд?!» — звериный крик прошелся по всей длине пещер подземного мира. Светлая отошла от него.
Драконикус появился рядом с повелителем и преклонил колено.
— Ваше темнейшество… — уж было начал он, но удар темного щупальца заставил его заткнуться и отбросил к ближайшей стене пещеры. Оглушенный ударом, он обмяк и упал на землю.
Светлая не успела уследить за его перемещением, как тот уже был рядом с телом своего создания. Громко и гневно выкрикивая, выделяя каждое слово: «Как. Ты. Допустил. Это?!», — будто выплевывая слова, он наносил удар за ударом. Последний, особенно болезненный удар, заставил дракона, кашлявшего и отплевывавшегося кровью, скорчиться от боли.
Слуга, согнувшись, насколько это было возможно, часто и тяжело дышал. Приоткрыв один глаз, хрипя, он спросил, с болью дыша: — Повелитель, что я сделал не так?
— Что-что. Ты ещё спрашиваешь, тварь, — процедил сквозь зубы тот и с силой пнул драконикуса, опять припечатав того к стенке. — Ты позволил им уничтожить мои творения. Мои два года кропотливой работы. Они провалились в темную бездну. Из-за тебя, — сказал он с презрением, особенно выделив последние слова, испытывая полнейшее отвращение к своей марионетке.
— Хозяин… кхх, но часть их уже, кх, на свободе, — попытался оправдаться он.
— Этого мало. Когда я закончу со всеми, я разберу тебя и создам нового. Ты такой же, как и Орион: бесполезный и никчемный, — он развернулся к светлой: — Я уничтожу тебя и заберу твою силу, — и он рывком метнулся к ней.
Дискорд с отчаянием сжимался в комочек. «Ничтожество. Разберет на запчасти, создаст нового… Такой же, как Орион», — чуть ли не плача, шепотом повторял он слова владыки, не веря этому. Драконикус не знал, что теперь делать, ведь его дни были сочтены. Острая боль внутри сводила его с ума. Эта боль была совсем не телесного происхождения: что-то внутри дракона болело, сжимаясь в маленький комочек. Осталось всего лишь нажать на него… и он исчезнет. Душа была втоптана в грязь, это она скорбела о предательстве господина. Того, кому он с таким рвением служил и кем восторгался.
Послышались чьи-то шаги. Они звучали с неравномерной периодичностью. Будто кто-то хромал. Сейчас Дискорд не мог ничего поделать: повреждения его тела были очень сильны, а духовная воля ослабла. В таком положении любой мог его убить. Он это прекрасно понимал и хотел лишь увидеть напоследок лицо своего убийцы. Увиденное его поразило.
— Ну что, Дискорд, понимаешь теперь, почему я восстал против своего создателя? — с жалостью посмотрел тот на такого же отвергнутого темным творения.
Драконикус стиснул зубы от злобы и прохрипел:
— Что стоишь, давай, прикончи меня. Ты же за этим пришел, — с ненавистью посмотрел он на жеребца.
— Нет, я хочу помочь тебе. Нам нужно объединить силы против тёмного. Эроса уже на пределе: потеря Галаксии стала для неё ударом. Только мы, собранные нашим создателем, можем остановить его, — спокойно сказал он, смотря на битву богов. Один теснил другого; это может продолжаться долго, пока один из них не отвлечется, а другой не воспользуется этим.
Дракон растерялся: он не мог понять, ловушка это или жеребец говорит всерьёз. — Но из-за меня ты потерял Галаксию. Почему же ты хочешь объединиться, а не отомстить?
— Все просто: если мы не победим темного, этот мир будет обречен. Тебя разберут, меня уничтожат. Я не могу допустить этого, и готов на все, чтобы остановить его. Предложу ещё раз: давай объединимся, решай сейчас.
Драконикус с сомнением смотрел в глаза жеребца. Он искал объяснений всему этому. Так и не найдя, он увидел только одно решение. Остановить господина — любыми способами, даже объединить усилия с убийцей. Другого выхода нет.
— Я согласен, но прошу отпустить меня, когда все закончится.
— Будь по-твоему. Я не стану тебя преследовать, — он обволок магией драконикуса.
Его тело покрылось темной пеленой. Он почувствовал себя немного лучше и мог спокойно передвигаться. Эта магия была очень знакома ему. Он никак не мог вспомнить, где он мог иметь с ней дело. Но решил не спрашивать.
— Скажи, какой будет план?
— Нам нужно отвлечь его на себя, чтобы Светлая могла нанести удар.
— Ты что, с ума сошел?! Это самоубийство! Он одним ударом может прикончить тебя. Я выжил лишь благодаря смешению крови всех видов животных в себе. Но ты обычный, тебе не выдержать его удар, — уговаривал он жеребца, сомневаясь в его плане. Но Орион не слушал его.
— У нас нет времени придумывать другой план, — с каменным лицом ответил тот дракону.
Драконикус быстро обдумал и решился.
— Есть один способ: я передам тебе свою магию. Я не знаю, что с тобой случится, но это даст тебе шанс. Когда ты обволок меня своей пеленой… Я почувствовал магию, которая похожа на мою. Мне давно хотелось рассказать об этом хозяину, но посчитал пока оставить в тайне, чтобы удивить его. Но сейчас я правильно сделал, что не рассказал. Это будет хороший сюрприз для него, — он злорадно улыбнулся.
Страж сомнением посмотрел на него, прикусив нижнюю губу:
— Хорошо, я готов.
Драконикус протянул свою орлиную когтистую лапу вперёд, раскрыв ладонь. Черные частички магии стали собираться в одну точку, образуя темную сферу.
— Предупреждаю еще раз: что произойдет с твоим телом, я не знаю. Будь готов принять отдачу после его применения, — сказал дракон, с довольной улыбкой следя за перемещающейся энергией.
Страж только кивнул, понимая и заранее принимая все последствия, которые могли произойти с ним. Он готов пожертвовать собой. Главное — спасти своих дочерей и остановить угрозу. Дискорд рывком втолкнул в грудь стража темную сферу, которая, сопровождаясь треском и темными молниями, нехотя она поддалась. Безумный крик, какого еще не слышал этот мир, пронесся по пещере. Даже боги прервали свою битву.
— Что это было? — черная волна, словно цунами, накрыла темного и светлую. — Не может быть… эта магия. Откуда она тут взялась? — черный столб поднялся до самого потолка пещеры, прорвавшись сквозь него. — Это невозможно, — он не верил этому, пока не увидел, как черный, словно нефть, столб поднимается в воздух. Силуэт черного жеребца с крыльями и рогом, состоящий из одной сплошной тьмы, без каких-либо меток и черт лица, с одними лишь выделяющимися глазами, светящимися яростью.
Светлая оцепенела. Это было что-то новое, чего она раньше не видела, и это привело ее в ужас. Черная существо смотрело только на Вула. Весь его облик и особенно глаза, полные ярости и жажды крови, пугали.
— Ты, откуда у тебя магия?!