Но дело было уже не в этом. Синий дракон стоял впритык к жеребёнку. И это его очень сильно заволновало: не захотела ли она откусить кусочек от него. Но все его волнения были тщетны, она только взглянула в самую суть его тела и чувств и все поняла. Отойдя от него на один метр, она улыбнулась.
— Даееан, ты наконец-то пришел за мной, — её голос был словно нежный мед, скатывающийся с ложки на тарелку. Такой мягкий и светлый. Но единорог сглотнул так громко, что она засмеялась. — Я… не понимаю… зачем… я тебе… — заикаясь, произнес единорог, собираясь с мыслями, пытаясь понять, что вообще происходит. Она аккуратно легла полукругом. — Ты мой всадник, Даееан, и я звала тебя, чтобы ты освободил меня от долгой спячки в яйце. — Подожди, но ты уже освобождена от яйца, — уже спокойно, безо всякого заикания начал общаться с ней единорог. Она в свою очередь покачала головой, прикрыв глазки. — Нет, сейчас ты находишься в глубоком сне, где я могу встретиться с тобой. — Значит, это все не по-настоящему? — начал оглядываться единорог. — Да это так, но ты находишься не очень далеко от меня, прошу, тронь яйцо, верни меня в этот мир, или я скоро уйду в анабиоз на тысячу лет, — сказала она уже с беспокойным выражением лица и пугливым голоском. Единорог молчал минуту, но после ответил: — Хорошо, но после мне нужны все ответы на мои вопросы, — твердо и уверено подвел черту он. Драконша кивнула, давая согласие. — Да я отвечу на твои вопросы, но сейчас тебе пора вернуться, — она встала на свои четыре лапы и взмахнула крыльями. Теплый и при этом свежий воздух ударил по мордочке единорога. И силуэт драконихи исчез.
Жеребёнок очнулся, вбирая жадно воздух и насыщая им свои легкие. Голова кружилась и в глазах мутнело, — это состояние не давало ему собраться и понять, где он сейчас находится. Когда он попытался встать, то его ожидала неудача — ноги отказывались слушаться его. И при этом уже начались позывы от желудка, требующие выйти наружу. Но все обошлось, содержимое осталось на своем месте, а голова пришла в норму после нескольких минут дыхательных тренировок.
Вернув свое состояние в норму, Даеан начал рассуждать про себя.
«Так, спокойствие, Даеан, все будет хорошо, это не был просто сон, я в этом уверен. Перво-наперво мне нужно знать, где я нахожусь, и отыскать яйцо, по ощущению оно где-то рядом»
Осмотрев помещение, единорог прижал уши и был ошарашен увиденным. Он был в мокрой, покрытой всем, чем может быть, холодной пещере. Сталактиты возвышались на потолке, их острые концы были так наточены, что сами напрашивались упасть на голову кому-нибудь. Но этого было мало, мальчик оказался запертым в каменной клетке, откуда не было выхода. «Вот теперь пора паниковать», — сказал он сам себе и что есть мочи закричал.
— Кто-нибудь, помогите!!! — он кричал больше не для того, чтобы привлечь к себе внимание, а оттого, что им овладел страх. Страх быть запертым в каменном гробу на всю жизнь, не увидеть больше белый свет, дядю, брата и свободы.
Минуты спустя он услышал приближающиеся шаги. Он резко замолчал, задержал дыхании и хотел сделать вид, что его тут нет, но не тут-то было: перед ним стоял тот же самый старик с седой, словно иней, выпавший на снег, козлиной бородкой и короткой стриженой гривой, которая лежала с разных сторон равномерно. Тот же тяжелый взгляд давил жеребёнка к земле, не давая отвести от него взгляд.
— Кто ты? — четко, по существу спросил его седой старик, не убирая с него свой пристальный взгляд.
Воздуха уже не хватало организму, и он требовательно потребовал от хозяина вернуть подачу, а то уже через несколько секунд он может просто-напросто отключить сознание. Но этого Даеан не хотел: потеря сознания может привлечь массу новых проблем на его уже не такой спокойный круп, поэтому он продолжил дышать. Но когда жеребёнок услышал вопрос, то его сердце тревожно ёкнуло.
«Проклятье! Что мне делать? Если я скажу ему свое имя, то по нему он сможет вычислить, где я проживаю. И тогда я не знаю, что он сделает с дядей и братом. У меня нет другого выбора, нужно врать!»
— Я Даис, — соврал мальчик, отвечая на вопрос седого старика. Тот не повел бровью, лишь монотонно и тяжело повторил свой вопрос: — Кто ты?
Жеребёнок стал метать взгляды в разные стороны, ища какую-нибудь подсказку или помощь. Но все было тщетно; кроме голых стен клетки и незнакомца он не нашёл ничего. И вдруг ему приглянулась одна клякса на ноге красного единорога. Всмотревшись, он разглядел то, что совсем не ожидал увидеть. Волна воспоминаний нахлынула на единорога, начиная с корабля, где он изучал его, и заканчивая, когда он отдавал его старому кузнецу пурпурного цвета. И во всей этой мешанине всплыло только одно имя, которое он слышал очень часто в воспоминаниях: «Аргус».
— Аргус, это вы? — машинально спросил жеребёнок и удивился сам себе, — кажется, само сознание решило за него, что ответить.
Жеребец сощурил глаза; теперь можно было заметить множество морщин на лбу старика. Но дело было не в этом. Он так смотрел на него, что уже можно было заказывать венок с гробиком и надписью: «Был убит одним лишь взглядом. Помним и скорбим».
Из тяжелого выражение глаз стало металлическим, и тяжесть под ним стала такой, что у жеребёнка выступил холодный пот. Он чувствовал, что совершил серьёзную ошибку. Мальчик прижался к стенке клетки, попытавшись скрыться от его взора. Но этого было мало; он чувствовал, что тяжесть не уходила, а наоборот все сильнее толкала его под землю. Но это длилось лишь миг, после это ощущение пропало, он стал словно перышко на ветру.
Дверь каменной клетки открылась, и уже не серьёзным, но не мягким голосом позвал его старик.
— Выходи, не бойся.
Жеребёнок не мог поверить своим ушам, что это все-таки сработало. Но что теперь делать дальше? «Не идти бездумно. А если это какая-то засада и меня дожидаются, чтобы схватить? Но и сидеть тут вечность нельзя!» — сомневался жеребёнок.
Обдумав все за и против, Даеан решительно, но аккуратно начал наблюдать за стариком.
— Иди за мной, — он снова сказал этим тоном, словно робот без чувств. Жеребёнок не стал его нервировать — ему и так неприятностей хватает — послушно, но осторожно пошагал за ним.
Путь был не долог. Выйдя из подобия комнаты, они оказались в небольшом коридоре, где были проходы — куда они вели, Даеан не знал. Но зато он заметил, что самый широкий проход похож на выход. У него была мысль сбежать, но испытывать удачу он не хотел — она и так к нему неблагосклонна. И он свернул налево со стариком в проход.
Лестница крутилась вниз на несколько метров и упиралась последней ступенькой в обширную площадь. Красный жеребец пропустил жеребёнка вперёд; тот в свою очередь, боясь сделать шаг вперёд, был жестоко столкнут, из-за чего пролетел кубарем несколько проемов, а после был быстро подхвачен магией и остановлен.
Шатавшийся, но ещё ходячий, Даеан спустился первым. Оказавшись внизу, он был возбужден от увиденного. Большая комната наподобие зала, уложенный плиткой пол. Посередине стоял пьедестал, а на нем, словно в воздухе, висело и крутилось темно-синее чешуйчатое яйцо. Оно светилось ярким светом, то тускнея, то снова набираясь силой света.
— Даеан, иди к ней, она долго ждала тебя, её время пришло, — обратился проводник к жеребёнку, не отрывая взгляда от яйца.
Жеребёнок был озадачен услышанным. Откуда красный жеребец знает его имя?
«Вопросы, одни вопросы. Когда они вообще закончатся? Узнал ответ — получай ещё пять вопросов. И так до бесконечности, пока не сдашься. Но это пока все на потом, сначала яйцо»
Он подошел к пьедесталу, не понимая, что нужно делать. Сделал, что пришло первое в голову, — вытянул копыто и тронул овальное яйцо. Резкое сияние озарило помещение, после приводя его в глубокую тьму.