— Вот и славно, — в ответ в голове появился мыслеобраз потирания ладошек. Каин был явно рад. — Только учти: план закончится, когда ты их в кровать затащишь. Или они тебя, такими темпами-то. А то ты у нас как мальчик из церковного хора: непорочный, смущающийся святоша.
— Сам ты святоша, — обиженно буркнул я в ответ. — Завалить девку — много ума не надо. А вот чтобы она сама тебя в кровать потащила, сама захотела и первая на контакт пошла — это постараться надо. Так намного увлекательнее и интереснее получается.
Прервали нашу беседу странные звуки, резко раздавшиеся со двора. Не услышать такое было бы довольно странным — по ощущениям, за окном заработал бульдозер, два отбойных молотка и чугунная чушка, используемая для прошибания стен во время сноса старых домов.
— Драконы атакуют! — влетел в залу один из слуг, суматошно взмахивая руками и испуганно тараща глаза.
— Что за чушь! — возмутился я, направляясь к выходу. — Опять отдохнуть не дают.
— Это даже на рев Годзиллы не похоже, — поддакнул Макс, привычно занимая место чуть позади.
Какофония звуков стихла так же внезапно, как и началась. В наступившей тишине раздался оглушительный стук в дверь. Не простое вежливое постукивание, а именно оглушительный стук, будто по ней колотили тараном, или кулаком размером с три моих головы.
— К вам посетители, сэ-э-эр, — раздалось откуда-то из коридора, и в прихожую вышел Батлер, вальяжно отряхивая на ходу белоснежные перчатки. Приоткрыв дверь и, видимо, не увидев никого, он задумался.
— Никого, сэ-э-эр, — немного грустно протянул дворецкий, обернувшись к нам. С улицы раздалось негромкое покашливание, словно кто-то там все же был. Дверь была открыта лишь наполовину, закрывая обзор и не позволяя увидеть нежданного посетителя.
Батлер, разворачиваясь обратно ко входу, вновь принялся осматриваться.
— Человек-невидимка, сэ-э-эр? — неуверенно протянул он. Покашливание повторилось. Наконец, опустив взгляд пониже, дворецкий увидел искомое.
— А-а-а! — обрадованно прогудел Батлер. — К вам посетители, сэ-э-эр! Гномы.
— Какие к черту гномы, — возмутился я. — Гномы уже были.
Дверь открылась до конца, и в прихожую зашел человек… вернее, не совсем человек. Рост его был настолько мал, что нельзя было даже сравнить визитера с подгорным народом — незнакомец едва доставал мне до пояса. При всем при этом он вовсе не казался карликом или же человеком, уменьшившимся по причине болезни. Тело, пусть и скрытое красивой зеленоватой мантией, было великолепно сложено и имело идеальные пропорции. За спиной недорослика висел довольно объемный баул, по размерам чуть ли не превосходящий своего хозяина.
— И это так громко стучало? — не поверил Макс.
— Ага, — глубокомысленно протянул посетитель с интонацией человека, наделенного властью и могуществом. — Кажется, это тот самый хамливый молодой человек.
Надо сказать, что называть моего компаньона молодым человеком незнакомец имел полное право. Лицо, пусть и выглядевшее не совсем старческим, выдавало в нем человека солидного возраста, умудренного богатым жизненным опытом. Морщины гармонично сочетались с абсолютно седыми волосами, забранными в хвост, а довершали картину шикарные белые усищи, чем-то похожие на китовый ус (выдавались сантиметров по двадцать в каждую сторону). Борода посетителя была спрятана под мантию и снаружи виднелось лишь ее основание — ухоженное и расчесанное. Визитер был явно непрост — далеко не старичок-лесовичок.
— Откуда этот Конфуций тебя знает? — спросил я у Макса, заинтересованно разглядывая недоростка. Тот, в ответ, тоже начал рассматривать меня. Глаза незнакомца не могли не вызвать восхищения — красивые, яркосерые, завораживающие.
Едва установился контакт, они стали переливаться и плавно менять свой цвет. Сначала просто металлик, потом серебристый, затем почернее. Такое бывает, когда облако из обычного плавно превращается в грозовое — темнеет, изменяет оттенок, и проскакивают вспышки молний. Так было и здесь.
Буквально через несколько секунд игры в гляделки я почувствовал сильное желание отвести взгляд — соперник наседал и давил, явно жульничая. У обычного человека, пусть даже у самой сильной личности, такого взгляда быть не может. В нем ощущалась непреодолимая мощь веков и незыблемость египетских пирамид. Колоссальная сила.
Ощущения были такие, будто на меня давят физически, сжимая со всех сторон. Потрепыхавшись из последних сил еще немного, я отвел взгляд, но тут же гордо вернул его назад. Короли не сдаются! Глаза незнакомца, укротив строптивого, изменили цвет обратно, вновь став ярко-серыми.