Чвилев Дмитрий
Темная Империя: Зарождение.
Пролог
Не без труда разлепив глаза, я тупо уставился в потолок, нависающий прямо над моей многострадальной головой. Иде я?
Вздохнув, попытался осмотреться. Не получилось. Голову с обеих сторон закрывали подушки, руки были спутаны одеялом, а ноги были придавлены чем-то тяжелым.
Попытавшись приподняться, я, беззвучно рухнул обратно. Голова раскалывалась. Спокойствие, главное — спокойствие! Согнув одну ногу в колене, я попытался другой столкнуть нечто, мешавшее двигаться. Получалось плохо. Нечто было тяжелым.
Кое-как скинув набок скомканный край одеяла и отодвинув подушку, спиной попытался заползти по стеночке и принять сидячее положение. Спустя несколько безутешных попыток это удалось, правда, при этом боль в голове лишь выросла.
Как же хреново. Водички бы. Холодненькой. Поблизости ее явно нету, а следовательно, пора идти искать! Вернее, правда, ползти… Приняв такое логичное решение, я огляделся.
Увиденное мне категорически не понравилось. Кровать, очень большая кровать. Две спящие фигуры, загораживающие спасительный край кровати. Большой белый волк, развалившийся у меня в ногах. Приоткрыв глаза, зверь бросил на меня мимолетный взгляд, и, тут же потеряв интерес, вновь уснул.
— Так вот что это была за тяжесть! — меланхолично подумалось мне. — А почему он белый?
— Ты бы еще спросил, почему он волк! — ехидно прокомментировал внутренний голос. Надо же, у меня есть внутренний голос. Может быть еще и совесть тоже имеется?
— Не дождешься. — раздалось хмыканье в голове. Уй-юй-юй, как же больно-то. Ощущения были такие, как будто я пересчитал своей многострадательной головой все ступеньки на длинной-предлинной лестнице. Причем по два или даже три раза.
Еще раз глубоко вздохнув, я попытался слезть с кровати. Пора отсюда сваливать.
Отпихнув ногой белоснежную тушу зверя, нагло дрыхнувшего в ногах, я попытался перелезть через фигуру…точеную фигурку девушки, раскинувшуюся рядом. Девушки?! Белокурые волосы красавицы разметались по подушке, открывая симпатичное личико, а сползшее одеяло позволяло увидеть много больше, чем шею или плечо. Кажется, девушка спала голой. Жаль, перед глазами все плывет, и разглядеть не могу.
— Не можешь? Давай помогу! — еще более ехидно раздалось в голове, дорисовывая воображаемые подробности.
Я на такое не подписывался! Сглотнув слюну, я аккуратно переполз через сладко сопящий соблазн, лишь для того, чтобы наткнуться на второй, точно такой же. На этот раз волосы были заплетены в две косички, задорно раскинувшиеся в разные стороны.
— Главное — не смотреть! — сказал я себе и предпринял позорную попытку к бегству. Вдруг меня сюда силком затащили. Или они сами ночью пришли.
— Не помню — значит не было? — вновь раздался голос в голове. — Ты в трусах, а они — скорее всего нет. Как ты это объяснишь?
— Никак. Мне немного не до того, — словно пьяный, мотнул головой я.
Вот и край кровати! Окружающее пространство прыгало, не позволяя определить расстояние. Голова спросонья соображала туго, поэтому, слезая с края, я запнулся и, потеряв равновесие, растянулся во весь рост.
Благо, беззвучно — весь звук падения заглушил толстый ворсистый ковер, покрывающий пол. С едва слышным стоном я попытался разлепить глаза. Зря. Пространство весело закружилось, заставляя комнату повернуться набок, затем вверх ногами, затем просто покрутиться из стороны в сторону. Стул, стоящий невдалеке, напрыгнул на меня, брыкаясь словно молодой бык. Затем, вернувшись на свое место, немного подергался и успокоился. Все обозримое неспешно уплывало вбок, исчезая из виду.
Я же не пил вчера ничего…Я же вообще никогда ничего не пью…Как же болит голова…
Мученически закрыв глаза, я пополз вперед, выставив перед собой руку. До спасительной двери оставалось совсем чуть-чуть…
Глава 1. Попаданцы
Снег, особенно чистый в тот день, раскинулся белым ковром, простираясь вдаль, за горизонт, и сверкая тысячами разноцветных искр. Белое, переливающееся на солнце море.
Неподалеку чернела опушка леса, сильно контрастирующая с белым полем. Голые стволы деревьев, корявые угловатые ветки…Пожалуй, если бы я был поэтом, я бы назвал эту картину злобной, пугающей. Дубы-колдуны, ага.
А ведь где-то там лагерь, там тепло, там еда… Тяжело вздохнув, я поудобнее перехватил оружие и пошел вперед, проваливаясь в небольшие снежные сугробы.
Ветер, на открытой местности особенно пронзительный, пытался залезть под воротник и добраться до шеи холодными пальцами. Побыстрее бы добраться под защиту деревьев, где не будет так продувать. До спасительной опушки оставалось совсем немного.