— Слышишь, Лера, — продолжал Вадим, — что ты так смотришь?
— А, это ты, — произнесла та лишенным всякого выражения голосом, — отойди, сделай милость. Ты мешаешь.
— Но Лера, ты чего?
— Ты глухой? — высунулась Лена, — не лезь к ней, не видишь, она расстроена твоими выкрутасами. Попозже попробуй, понял?
Вадим кивнул и отошел. Ему было даже приятно, что Лера так переживает из-за него. Он бы здорово огорчился, если б узнал, что она почти забыла о его существовании.
Удрав с последней пары, Лера, не попрощавшись и не предупредив соседку, села в автобус, едущий в противоположный конец города. Через сорок минут она уже шла по улице, изредка спотыкаясь о мелкие камешки, намертво вкрапленные в асфальт и тихо ругаясь про себя. Остановившись у обшарпанной пятиэтажки, поднялась на третий этаж и позвонила. Ей долго не открывали. Потом послышались шаги, загремели ключи, открылась железная дверь и наружу просунулась встрепанная голова.
— Привет, Стас, — сказала Лера, — все спишь?
— Привет, Лерка. Входи.
Ее старый школьный приятель Стас Кравцов, ранее живший в одном с ней городе, доме и подъезде, лет пять назад переехал в этот административный центр, купил квартиру и занялся бизнесом. Лера даже не знала толком, чем он занимался, что-то покупал, продавал и снова покупал, в общем, крутился, как многие в наше время. С Лерой его связывали прочные дружественные или даже родственные узы, он знал ее с детства и привык считать едва ли не своей младшей сестренкой.
Лера вошла в коридор, оглянувшись и проследив за тем, как друг запирает дверь.
— Ой, Стас, — начала она, — у меня такое случилось!
— Деньги украли? — спросил он, поворачиваясь к ней.
— Нет. Ну, не могут же у меня постоянно деньги красть.
— Уже раза четыре на моей памяти, — Стас фыркнул, — ладно, пойдем, кофейку попьем, расскажешь.
Они прошли на кухню. Пока Стас включал чайник, доставал конфеты, хлеб и колбасу, Лера, закурив, рассказала ему все, что с ней произошло вчера. Друг молча слушал, занимаясь своим делом. Налив кофе в чашки, он пододвинул одну к ней, сел на стул и сунул в рот конфету.
— Да-а, — протянул он, жуя, — мрачная история. Самому страшно стало. Тебе здорово повезло, Лерка, что этот тип тебя не заметил.
— Ох, — вздрогнула она, поежившись, — это был кошмар. Я сама боялась этого до дрожи.
— Ты шла прямо за этой девчонкой, так?
— Ну, в нескольких шагах, примерно в десяти. Но когда это случилось, перед нами как раз возникла большая ветка, это около скамейки. Должно быть, он не заметил…
— А может быть, он решил оставить тебя, так сказать, на закуску? — тревожно глянул на нее Стас, — но ты исчезла, и он подумал, что сбежала. Блин, Лерка, ты в рубашке родилась.
Лера схватила с тарелки кусок колбасы и откусила довольно большой кусок.
— Даже думать об этом не желаю, — невнятно отозвалась она, — я и так всю ночь от страха не спала. Стас, а у тебя газеты сегодняшней нет?
— Не знаю. В ящике, наверно. А зачем тебе? — он понял, зачем и встал, — посиди тут. Я сейчас схожу и принесу.
Пока Стас ходил в подъезд, Лера методично уничтожала все, что выставил на стол гостеприимный друг. Когда он вернулся, она уже доедала курицу-гриль.
— Эй, — Стас остановил ее, — сейчас ты лопнешь, а мне даже отойти некуда.
В самом деле, кухонька у него была крошечная, там с трудом могли разместиться двое.
— Во мне проснулся аппетит, — заявила Лера, — ты принес газету? Дай сюда.
— Дам, но с условием, что твой аппетит продолжит спать.
— Жадина, — протянула она, — я может быть, с голоду умирала.
— Теперь не умрешь, — Стас хлопнул ее по плечу и протянул газету.
Лера разложила ее на столе и пролистала, пробегая глазами колонки. Наконец, на предпоследней странице под заголовком «Происшествия за день» она кое-что нашла.
— Вот. «В центральном городском парке обнаружено тело убитой шестнадцатилетней школьницы Ольги Т. Расследование ведется». И все?
Лера в недоумении пробежала глазами страницу и зачем-то перевернула ее, словно продолжение текста могло быть там.
— А чего тебе еще? Все подробности в милицейском протоколе. Там и ищи.
— Кто же мне его покажет, — Лера пожала плечами, — не знаю, может быть, мне нужно пойти в милицию?
— Зачем?
— Ну, я все-таки была там и видела…