— А теперь представь, что ты стоишь за мужчиной. В смысле, мужчина стоит к тебе спиной.
— И зачем он мне нужен, если он спиной? — удивилась Марго.
Таня была с ней согласна. Станислав Борисович перед ней не представлялся. То есть представлялся, конечно. Воображение у нее было богатое. Только он там стоял и стоял. Мало ли, зачем человек встал? Шел, задумался…
— Ну, как? — возразила Оля. — Обнять его. Пожалеть… — продолжила она с трогательной улыбкой.
— Вот Оля у нас предпочитает «мужчину-ребенка», — поведала Геля.
— Все мужчины — большие дети. Это же всем известно, — заявила на это Оля.
— В принципе-то, да. Вопрос, как этот большой ребенок будет вести себя с тобой? Конечно, если ты хочешь за ним всю жизнь сопли подтирать…
Ангелине детеныши самцом явно не нравились. Но Оле на это было глубоко плевать:
— Ой, а где ты теперь «мачо» найдешь? Мужики теперь пошли нежные и ранимые, — пояснила она.
— Особенно, если их кухонным ножом, — поддакнула Марго и показала сжатой в кулак рукой, как именно нужно. Сверху вниз.
— Рита, ты, это… Валерьяночку попей, — посоветовала Оля и похлопала подружку по руке.
— Да я так, к слову, — стала оправдываться рыжая, но Геля взглянула на нее с опасением. — Я правда ничё такого…
— Ладно, а теперь представь, что мужчина рядом с тобой, сбоку…
Таня представила. Станислав Борисович стоял возле нее. Но смотрел в другую сторону. Вроде рядом, но Татьяну не замечал.
Однако в следующий момент увидел.
Потому что вошел в процедурную.
Глава 7
Стас и дальше бы продолжил греть ухо возле процедурной, как тот царь «позадь забора», но со стороны палат, перекатываясь уточками, потянулись первые пациентки. Дежневу ничего не оставалось, как сыграть свою роль заведующего отделением. Он встал, убрал смартфон в карман, показательно взглянул на часы и решительно шагнул в процедурную. И обнаружил, что девиц, вопреки голосам, было не три, а четыре. Вся компания в сборе. Включая его тайную визави, которую он минут десять назад учил, о чем еще его можно спросить.
— У нас тут что, заседание женсовета при полном кворуме? — поинтересовался Станислав Борисович, нахмурив брови.
— Никак нет! — отрапортовала ординаторка, по-военному приложив руку к медицинскому колпаку. — Готовимся к утренним инъекциям! Другие приказания будут?
А ведь раньше молчала как рыба. Интересно, кто она по знаку Зодиака? Тьфу! Глупости какие антинаучные в голову лезут…
— А Маргарита Васильевна и Ангелина Михална к утренним инъекциям какое отношение имеют? — поинтересовался Дежнев у зарвавшейся (или завравшейся) Зуевой.
— Способствуют повышению морального духа! — продолжила Татьяна в том же стиле.
Вид лихой и придурковатый был нарушен сползшими на нос очками, которые хозяйка поправила изящным жестом выставленного среднего пальца. Вроде и не оскорбила. А так, показала, что и как она клала на его недовольный вид. Возможно, даже непроизвольно. Но очень удачно.
— Арбайтен, девочки, арбайтен! — скомандовал Стас, громко хлопнув в ладоши, отчего три девицы на кушетках словно выпали из прострации. — У нас тут не санаторий!
— А концлагерь, — тихо пробурчала под нос ординаторка.
— Что? — переспросил Дежнев с намеком.
— А больница, — с дебиловатой улыбкой исправилась Татьяна. Коза драна.
— То-то же, заключенная Зуева. А теперь — все по рабочим местам! Вас там под дверью женщины ждут, не колоты. А вы лясы точите и плакаты по стенам развешиваете. Совсем я вас распустил! — посетовал Стас и, пользуясь тем, что все на рабочих местах, вернулся в ординаторскую.
Он вынул из ящика листок. Помедитировал. Кто из четырех? Ангелина оказалась не такой дурой, как казалась. С другой стороны, начитанность — еще не ум. Особенно, начитанность гламурными журналами. Хочет? Хочет, еще как. Глазки закатывала, сиськи выкатывала, и вообще подкатывала. Наверное, видит в Стасе того самого «папика». Конечно, теперь, когда платная медицина открыла для специалистов возможность подработать, Дежнев не перебивался с хлеба на воду. Но, по его скромным расчетам, потребности Гели покрыть бы не смог. Ни сексуальные, ни материальные. Понимает ли это Геля? Вопрос. В том числе, об ее интеллекте. Не исключено, что Ангелина на нем просто разминается перед борьбой за золотые медали. В смысле, бриллиантовые колечки. Поэтому, хочет-то хочет. Но чего?