— Франклин еще в участке?
Фрейзер кивнул:
— Очень сложный подросток. Ему только семнадцать лет, а он уже знает все свои права. Его и раньше задерживали по разным поводам, но тогда он был еще не таким большим, да и обвинения не являлись слишком серьезными. По словам Гэррети у него в квартире пять новеньких телевизоров, с полдюжины стереосистем, еще нераспечатанных, в коробках, а весь шкаф увешан самой изысканной одеждой.
— С ним есть кто-нибудь из адвокатов?
— Да, молодая женщина из компании «Хикс и Хикс». Она посоветовала ему помалкивать.
В этот момент хмурое выражение вернулось на лицо Мэддокса:
— Это, как мне кажется, Миранда Джонс. Если бы женщины занимались своими непосредственными делами, а не мешали исполнять то, что всегда являлось прерогативой мужчин, мир только бы выиграл. — Он мельком взглянул на подчиненного и прорычал: — Ты согласен со мной, Шон? — прекрасно зная, что у сержанта никогда не хватило бы смелости противоречить старшему по званию и должности.
Фрейзер, как ни в чем не бывало, уставился на пятнышко на стене чуть выше головы Мэддокса и мысленно представил себе, как было бы здорово сейчас отвесить хорошего пинка этой скотине. Он действительно терпеть не мог Мэддокса. Шон давно подозревал, что женоненавистнические настроения шефа вызваны какой-то патологией, особенно, если учесть, что тот сейчас находился в состоянии уже третьего развода. Хотя это не могло служить ему оправданием, тем более, что теперь Мэддокс намеревался бросить и всех своих шестерых детей, которых успел нажить с последней супругой.
— Она, между прочим, лучше многих мужчин, которых они сюда присылают, шеф.
— Ну, что ж, давай взглянем на него, — нетерпеливо произнес Мэддокс, даже не отреагировав, как обычно, на ядовитое замечание своего подчиненного. — Я полагаю, он не является разыскиваемым убийцей?
Фрейзер подвинулся в сторону, пропуская Мэддокса:
— Не думаю, шеф. Тед Гэрретти еще добавил, что Бобби — большой любитель поразвлечься с малолетками. Пару лет назад тринадцатилетняя девочка обвинила его в изнасиловании, однако, заявление было сразу же отозвано, поскольку ее мать очень быстро замяла все дело, как только выяснилось, со сколькими другими парнями спала ее дочь. Похоже на то, что Франклин превращается в настоящего педофила. Не пройдет и двух-трех лет, как он начнет заниматься этим регулярно, и вот тогда на нашу голову посыпятся обвинения. Такие люди, как правило, ведут себя крайне неадекватно. Однако Бобби, который без зазрения совести очистил карманы у трупов, даже не испытывая при этом приступа тошноты, вряд ли осмелился бы отнять у них хотя бы бутылку пива, будь они живы.
В справедливости этой характеристики Мэддокс убедился, рассматривая неприятного юнца, который, пересыпая речь бессмысленной руганью, беспрестанно, в течение всего допроса, тискал свою промежность, даже не отдавая себе в этом отчета. Нездоровый и неопрятный вид, мелкие черты лица, бегающие глазки и угрюмо поджатые губы, — все это вкупе производило отталкивающее впечатление. Бобби смотрел куда угодно, но только не на собеседника. Фашист в душе, Мэддокс поражался, как общество может терпеть внутри себя подобных вонючих хорьков.
— У нас появились проблемы, — заявил Гэрет, как только на первые заданные Франклину вопросы последовали стандартные ответы «Никаких, мать твою, комментариев». — Я буду говорить прямо, Бобби, чтобы ты сразу уяснил, кто я и откуда. Может быть, ты решишь отвечать на мои вопросы нормально. Меня не интересуют подделка подписи и вся авантюра с кредитками. Меня волнует совершенно другое: у тебя оказались чужие карточки на имя Лео Уолладера и М.С.Харрис, а у меня имеются два неопознанных трупа, найденные вчера в лесах Ардингли. Мы с детективом Фрейзером подозреваем, что эти карточки принадлежат им. Ты мог бы сэкономить нам время, подробно рассказав о том, как они к тебе попали. Мне кажется, что примерно с неделю назад ты наткнулся на мертвые тела и, как любой нормальный мужчина, поживился их добром. — Он дружелюбно улыбнулся. — А что здесь такого? Они мертвы, ты их не убивал, все равно кредитки им больше не понадобятся. Можешь ты все это повторить для нас, чтобы мы смогли, наконец, разобраться с этим делом?
— Да пошел ты, — фыркнул Бобби. — Никаких, мать твою, комментариев.
Мэддокс бросил выразительный взгляд на молодую женщину-адвоката:
— Может, нам с сержантом выйти минут на пять, а вы тем временем объясните своему клиенту, какой у него есть выбор? Не исключена возможность, что мы предъявим вашему подзащитному и другие обвинения, если он не подтвердит, что взял карточки уже у трупов. Стоит добавить, что эти обвинения повлекут за собой самые серьезные меры.
Фрейзер с отвращением наблюдал за непроизвольной мастурбацией Бобби:
— А если уж мы действительно столкнемся стенка на стенку, то нам придется выяснить, что за юная леди сопровождала Бобби в его прогулке по лесу.
— Не было со мной никого! — встрепенулся юнец, не обращая внимания на предостерегающий жест адвоката. Вот дерьмо! Не дай Бог они выяснят, что ей едва исполнилось двенадцать лет!
— Черт с вами! Хорошо, ну, нашел я эти два трупешника. Они уже изрядно воняли. Морды разбиты, кругом копошатся черви, а я что… Неужели я забрал бы эти поганые карточки, если бы рядом кто-то был? Пошевели мозгами, мать твою! Тогда бы мне пришлось делиться. А все было так, как и говорил этот тип. Лежат два трупа, которым кредитки на фиг не нужны, вот я и взял, чтобы попользоваться… Подумаешь, делов-то!
— Твоим долгом было сообщить об этом, Бобби, — почти ласково произнес Мэддокс, словно заключая в кокон свою обычную агрессивность. — Ну, ладно, парень, ты особо не волнуйся. Все мы тут люди, и все понимаем, что правила иногда нарушаются.
— Да пошел ты! Это не мое дело. Вы когда-нибудь старались ради меня? Так почему я должен был суетиться? Да и какая разница: тогда бы вы их нашли или сегодня? Все равно мертвые и есть мертвые.