– В таком случае что вы теряете? – Держа перстень большим и указательным пальцами, Ренар искушающе помахал им перед ее глазами. – Берите кольцо и можете избавиться от меня.
– А если не возьму?
Ренар улыбнулся своей ленивой улыбкой, но в глазах появился стальной блеск.
– Боюсь, что буду вынужден вернуться к своим более прямым способам.
– Что вы имеете в виду?
– О, возможно, построю у ваших ворот хижину из ивовых прутьев или, как трубадур, стану петь под вашими окнами. – Его зубы блеснули в хищной улыбке. – Или поучусь у римлян обращению с упрямыми сабинянками и просто вскину вас к себе в седло.
Арианн испуганно смотрела на него. Что-то в его голосе заставило ее вздрогнуть. Попытается ли он и вправду утащить ее, если она откажется взять перстень? Заставит ли силой идти к алтарю и положит в постель?
Арианн ловила его взгляд. Даром читать по глазам – зеркалу души – давно обладали колдуньи. Арианн была настолько искусна в этом деле, что часто могла не только определить характер человека, но и предугадать его мысли. Она из всех сил старалась прочесть мысли Ренара, но это, к ее глубокому разочарованию, оказалось невозможным. Он в упор глядел на нее, словно догадывался, чего она хочет, и это его забавляло. В конце концов, Арианн была вынуждена отвести глаза.
Вопрошающе подняв брови, Ренар протягивал ей перстень. Ей страшно не нравилось быть загнанной в угол, но по сравнению с угрозой более «прямых способов» взять перстень казалось намного безопаснее.
– Прекрасно, – неохотно согласилась она. – Давайте эту нелепую штуку.
– И вы согласны на мои условия? Трижды воспользуетесь кольцом – и вы моя?
Арианн кивнула, но невольно напряглась, когда Ренар надел перстень ей на палец. Вместе с кольцом, украшающим его большую руку, дело выглядело так, будто они уже помолвлены.
– Смотрите, – сказал он, – сидит идеально.
– Довольно удобно, – Арианн удивило и смутило то, что кольцо сидело так идеально, словно было специально предназначено ей.
Все это вздор, уверяла она себя. Кольцо не волшебное. Когда Ренар одумается и женится на какой-нибудь другой женщине, она отошлет ему эту безделушку. Тогда почему ей так тревожно, словно она попала в ловушку?
Ей показалось, что глаза Ренара торжествующе блеснули, но быстро спрятались за самым бесхитростным взглядом.
Она отстранилась от него со словами:
– А теперь, месье, я не хочу показаться невежливой, но вы говорили, что если я приму кольцо, то вы оставите меня в покое. Уверена, что Фурш уже оседлал вашего жеребца, так что…
– Какого черта я торчу здесь? – с грустной усмешкой закончил Ренар. – Вы правы, мадемуазель. Я обещал удалиться до той поры, пока вы не воспользуетесь кольцом. И вы увидите, что я могу держать слово.
Он достал из-за пояса перчатки для езды, собираясь уходить. Арианн не рассчитывала снова увидеть Ренара, но ей нужно была узнать одну вещь.
– Месье, прежде чем вы уйдете, могу ли я спросить вас?
Натягивавший перчатку Ренар вопросительно поднял глаза.
– Нет ли в вашем роду наследственных психических заболеваний?
Ренар расхохотался:
– Есть один дальний родственник, у которого, кажется, мозги набекрень. Почему вы спрашиваете?
– Только потому, что никак не пойму, зачем вы так упорно добиваетесь меня. У меня нет ни большого состояния, ни великой красоты… – начала было Арианн.
– Это как поглядеть, дорогая, – тихо проговорил Ренар.
Арианн не поддалась на его комплимент и сопутствующий ему дерзкий взгляд.
– Если отец не вернется, все, что у нас есть, может уйти за долги. Вы могли бы поискать жену побогаче и познатнее. Тогда почему вы обратили свой взор на меня?
По губам Ренара пробежала странная улыбка.
– Я вам отвечу, но только в нашу брачную ночь.
Недовольная уклончивым ответом, Арианн нахмурилась, однако поняла, что рассчитывать на более разумный ответ бесполезно.
– В таком случае представляется, что моему любопытству не суждено быть удовлетворенным. Прощайте, месье граф.
Она чопорно присела в реверансе и протянула на прощание руку.
– Давайте лучше скажем «до свидания».
Ренар взял ее за руку. Арианн думала, что он хотел галантно поднести ее к губам, но не успела и глазом моргнуть, как он привлек ее в свои объятия и заглушил протест быстрым поцелуем.
Поцелуй? Это было скорее страстное столкновение, поединок губ, жаркий, неистовый и безжалостный. Ошеломленная неожиданной атакой, Арианн беспомощно прильнула к нему. Ее еще никогда не целовали. Когда она представляла себе, как это может выглядеть, ей всегда рисовалась картина чего-то нежного, волнующего.
А тут она почувствовала, как по жилам горячо хлынула кровь, ее бросило в жар, закружилась голова. На одно безумное мгновение ей страстно захотелось ответить таким же неистовым поцелуем.
После того как Ренар выпустил ее из рук, она с трудом пришла в себя. Ей следовало бы дать ему за такое нахальство пощечину, но у нее лишь хватило сил перевести дыхание. Окончательно оправившись, она бросила на Ренара укоризненный взгляд, но злодей не раскаивался.
– Простите мою вольность, мадемуазель, – лениво улыбаясь, произнес он, – но мне нужно было оставить в памяти приятное воспоминание, чтобы сохранить его до той поры, когда вы с помощью кольца снова позовете меня.
Отвесив величественный поклон, он повернулся, чтобы уйти. Арианн дрожащей рукой закрыла рот. Оставлять за собой последнее слово было в привычке Габриэль, не у нее. Но что-то в размашистых шагах Ренара, в его невыносимо самоуверенных манерах побудило ее крикнуть:
– Ренар!
Тот оглянулся.
– Я ни за что не воспользуюсь этим кольцом!
Ответом была приводящая в бешенство улыбка Ренара.
Глава третья
На дом опускались сумерки, в скотном дворе раздавалось блеяние устраивавшихся на ночь овец. С плантации трав легкий ветерок доносил в открытое окно сладкий запах лаванды.
Но прелесть тихого вечера не трогала Арианн. Сгорбившись над дубовым столом, она тщетно пыталась проверить счета своего хозяйства. Довольно трудно успешно вести бухгалтерию, когда долгов намного больше, чем поступающей наличности.
Арианн, вздохнув, прервалась, чтобы зажечь свечи: день померк. В комнате, когда-то бывшей спальней матери, замерцал мягкий свет. Здесь, на массивной кровати с розовым пологом, родились она, Габриэль и Мири. И здесь же стоял складной табурет, на котором часто сидели девочки, когда мама причесывала их и заплетала косички.
Арианн уныло огляделась вокруг. В комнате, когда-то выглядевшей такой теплой и полной жизни, ощущался холод даже в разгар лета. С уходом мамы дом как бы лишился сердца.
Теперь все считали, что Арианн заняла место матери и стала Хозяйкой острова Фэр, но сама она чувствовала себя неважной заменой. Протерев уставшие глаза, она вернулась к домашней бухгалтерии, стерла записи с грифельной доски, чтобы начать заново.
Работе очень мешал лежавший на столе предмет: перстень графа де Ренара. Она сняла его, потому что он отвлекал ее от дела. Вроде бы простой кружочек металла, он все же несомненно старее, чем ей поначалу показалось. Когда она протерла его платком, то обнаружила выгравированные на внешней стороне древние рунические знаки, такие же загадочные, как и человек, вручивший ей это кольцо.
Она вновь и вновь возвращалась мыслями к сегодняшней встрече с Ренаром, вспоминала волнующий вкус его губ на своих губах, этот бесцеремонный поцелуй, как бы скрепивший совершенную ими странную сделку.
«Когда вы воспользуетесь перстнем в третий раз, то должны будете признать поражение и сдаться. Выйти за меня замуж».
Странное предложение. Этот человек, должно быть, не в своем уме. Но когда блуждающий взгляд Арианн вернулся к стоявшему перед ней открытому денежному ящику, к кипе неоплаченных счетов, она подумала, что не в своем уме должна быть именно она, высокомерно отвергающая брак с таким могущественным и богатым человеком, как Ренар.