Екатерина закрыла окно и отступила от подоконника. Овладев собой, повернулась к собравшимся вокруг мужчинам, все еще несколько ошеломленным странным поведением короля.
– Вы слышали приказание короля, – сказала она. – Должны ему подчиниться. Собирайте своих вассалов и согласовывайте свое нападение. Не должен ускользнуть ни один гугенот, особенно адмирал Колиньи или Бич. О начале нападения пускай дадут знать колокола на башне Сен-Жермен Л'Оксеруа.
Губы де Гиза расплылись в зловещей улыбке, а герцог Анжуйский дико расхохотался. Никого из мужчин не надо было уговаривать. Свирепо сверкая глазами, горя желанием убивать, они ринулись к дверям…
Мири со стоном корчилась и бешено колотила руками, рискуя свалиться с кровати. Арианн наклонилась над ней и, схватив за плечи, пыталась вернуть сестренку из объятий кошмара.
– Мири! Мири, проснись. – Арианн легонько встряхнула сестру, но с тревогой увидела, что на нее это не действует. Та, вся в поту, лишь всхлипывала во сне.
Габриэль, протирая глаза, облокотилась и сонно пробормотала:
– Какого черта… что здесь происходит?
Но увидев, как сестра пытается удержать Мири, полностью проснулась.
– У нее один из ее кошмаров, – ответила Арианн, – но я не могу ее разбудить.
Габриэль ухватила Мири и сильно встряхнула.
– Мири!
Девочка распахнула глаза. Судорожно вздохнула. Вырвавшись из рук Габриэль и Арианн, села на кровати. В невидящих глазах плескался ужас. Прежде чем Арианн успела ее удержать, она соскользнула с кровати. Бледная, с искаженным ужасом лицом, заковыляла к окну.
– Боже милостивый, – задыхаясь, выпалила она. – Они… они идут сюда. Мужчины с факелами, ножами, шпагами.
Арианн бросилась к Мири, Габриэль следом за ней. Арианн попыталась удержать Мири в руках.
– Ш-ш-ш-ш, моя дорогая. Никого там нет. Здесь все спокойно, ты со мной и с Габриэль.
Мири, притискиваясь к стене, отчаянно вырывалась.
– Н-нет. Они идут… у-убийцы.
Габриэль взяла лицо Мири в ладони, вынуждая ее поглядеть на нее.
– Мири, слушай меня. У тебя еще один плохой сон.
– Н-не другой. Тот же самый. – Мири вцепилась в сорочку Габриэль. – И на этот раз совсем отчетливый. Эта ведьма… Темная Королева, она приготовила какое-то страшное зелье. Только уронила, и оно разбилось, распространяя страшный зеленый туман. И стали… стали звонить колокола, и люди начали сходить с ума. Убивать гугенотов, таких как Реми. Всех, женщин, детей, даже… даже грудных м-младенцев.
С рвущимися из груди рыданиями Мири прильнула к Габриэль, обхватив ее за шею. Та, беспокойно глядя на Арианн, гладила сестренку по волосам.
– О чем она, Арианн? Что это значит?
Арианн подумала, что она наконец поняла смысл сновидения Мири. Луиза Лаваль была убеждена, что Екатерина готовит что-то поистине ужасное. Но, честное слово, даже Темная Королева вряд ли осмелится высвободить темные силы… миазм?
Арианн смотрела в сторону Парижа, думая, какие ужасные события там развернутся, угрожая не только Реми и его соотечественникам, но и Ренару.
– Надо бы разбудить Туссена, – предложила она. – И немедленно ехать в Париж. Попытаться остановить Екатерину.
– Уже поздно, – заплакала Мири, уткнувшись в плечо Арианн. – Я знаю. Уже звонят в колокола…
Ренар, с трудом заставив себя встать, нащупывал кресало и трут, чтобы зажечь свечу. По убогой обстановке номера в постоялом дворе «Полумесяц» замерцал слабый свет. Ночь была теплая, на улицах вились тяжелые клубы тумана, но Ренар жалел, что оставил окно открытым. Чертовски раздражал неумолчный звон церковных колоколов.
Он захлопнул окно и потер слезящиеся от недосыпания глаза. Но он уже отдохнул больше, чем намеревался, когда рано вечером, изрядно устав, добрался до Парижа.
Нужно было не спать, а решать, что, черт возьми, делать. Ренар, поначалу убежденный, что его зовет Арианн, попавшая в отчаянное положение, чем ближе подъезжал к Парижу, тем сильнее начинал подозревать, что его умно обманывают.
Это казалось невозможным, ибо означало, что кто-то завладел кольцом и при этом знал, как им пользоваться. Этим кем-то могло быть только одно лицо – Темная Королева.
Но каким образом и когда эта ведьма Медичи могла завладеть кольцом? И означает ли это, что и Арианн в ее руках? Теперь Ренар проклинал себя за то, что, прежде чем рвануть в Париж, не нашел времени сначала заглянуть на остров Фэр. Но он тогда был в таком смятении, словно его околдовали.
Последнее послание, якобы от Арианн, было получено вскоре после приезда в Париж. Тихий голос, мягко звучавший в ушах, был очень похож на голос Арианн, если бы не одна мелочь.
«Где ты, любовь моя? Меня держат в Лувре. О, Жюстен, скорее помоги мне».
Жюстен? Подозрения Ренара переросли в твердую уверенность. У него был соблазн ответить, затеять игру е таинственным голосом, следовать его указаниям. Но в конечном счете он передумал. «Жюстен» не подойдет близко ко дворцу, пока не разберется получше, что, черт возьми, происходит.
Присев на край кровати, Ренар натянул сапоги. Был один человек, который мог бы кое-что ему прояснить. Этим вечером пивной зал был полон слухов, до ушей Ренара доносились отрывистые фразы о последних событиях в Париже. Бракосочетание принцессы Марго с этим еретиком Наваррой, недавнее покушение на адмирала Колиньи, возвращение в Париж Бича Божьего.
Итак, доблестный капитан Реми вернулся в Париж, и, судя по всему, ему пока удалось уцелеть. Он даже обитает неподалеку от его гостиницы. Было время, когда Ренар не возражал бы задушить Реми своими руками. Хотя Ренар, правда, сдержанно, восхищался отвагой и благородством капитана, ему претило то, какую опасность он навлек на порог дома Арианн.
Да, граф был вынужден признать, что несколько ревниво относился к тому уважению, которое питала к молодому человеку Арианн. Но если кто и мог помочь ему узнать, что замышляет Темная Королева и где может быть Арианн, так это Николя Реми.
Наскоро сполоснув лицо, Ренар захватил шпагу и плащ. Спускаясь в пивной зал, заметил в окнах проблески света.
В эту ночь, как показалось, на улицах наблюдалось необычное оживление: судя по стуку копыт, по городу разъезжали всадники. Что также странно, пивной зал был практически пуст, если не считать вытиравшего столы официанта да старика с бутылкой вина. По телу пробежал холодок смутной тревоги.
В воздухе ощутимо висела напряженность. Ренар пытался приписать это усталости и игре воображения. Но еще от бабки он усвоил одну из полезных вещей.
«Мы не так уж отличаемся от земных тварей, Жюстис. У нас такие же сверхъестественные инстинкты, предупреждающие нас, что что-то не так, что приближается опасность. Но большинство мужчин – глупцы и просто отмахиваются от этих предчувствий. Учись доверять себе».
В затылке определенно покалывало. Ренар надеялся, что примчался в Париж попусту. Где бы этой ночью ни была Арианн, она находилась за много миль отсюда.
Когда он шагнул к выходу, из кухни неожиданно выскочил владелец постоялого двора. К удивлению Ренара, осанистый хозяин поспешил перехватить его.
– М-месье граф. – Невысокого роста человек изобразил поклон. – Вы… вы, конечно, не собираетесь выходить на улицу этой ночью?
Ренар нахмурился. Мужчина очень волновался, у него даже ладони вспотели.
– Собираюсь, а почему бы, черт возьми, не выйти?
– Ну… ну, потому, что это Париж. По ночам на улицах может быть очень опасно.
– Я малый что надо, довольно здоровый, – заметил Ренар. – За себя, если что, постоять могу. К тому же это один из лучших районов города. Недалеко от королевского дворца.
Дружески кивнув, он попытался пройти мимо хозяина, но, к его недовольству, тот продолжал загораживать проход.
– Вы… вы добрый католик?
Ренар, прищурившись, разглядывал мужчину. Какое это имело значение? Его бабка была ведьмой. Его воспитывали, скорее всего, как безбожника. Но, будучи графом де Ренаром, он знал свои обязанности перед своими людьми.