— Держись! Она идет!
— Вижу! — кивает Бьонд.
Фаэ вырывается из ледяной глади и, словно снаряд баллисты, устремляется в нашу сторону на огромной скорости. Впитав себя как можно больше снега и ветра, она увеличилась в размерах раза в три и сейчас в виде огромной бури устремляется к нам.
Сейчас!
До предела усиливаю поток Ауры, поглощаемой заклинанием.
УДАР!
Огромное тело врезается в образовавшийся купол, а затем зубастая пасть смыкается на границах. Сила удара вдавливает тело Бьонда в потолок и ему приходится приложить немало сил, чтобы не сорваться и не развалиться на части. Давление от барьера идет на меня, а затем передается ему, к тому же он через созданный им щит прекрасно чувствует жгучую боль от соприкосновения Света. Ему приходится тратить почти всю свою концентрацию для поддержания своего конструкта в целом виде.
Метровые ледяные зубы давят и пытаются пробить защиту из Света.
Как я и думал, подобное преодолеть так просто фаэ не может. А раз он не может это пробить, то и сам не сможет от этого уйти.
— Давай! — крикнул я.
В следующий миг случилось сразу несколько вещей.
Оплот вместо того чтобы плотнее окутать нас и защитить наоборот раскрылся начал выгибаться наружу вокруг пасти, зажимая её собой. Фаэ слишком поздно осознала, что застряла и не может отпустить нас и попыталась уменьшиться и исчезнуть, однако крылья уже протянулись дальше, отрезая той путь в сторону и даже разжав пасть и чуть отступив уйти вбок, у нее не вышло.
И как раз в этот момент Бьонд перестал всячески сдерживать свой вес и приклеиваться к ледяному потолку.
Сродство с воздухом серьезно снизило тяжесть своего тела, а Сродство с металлом не дало его телу стать хрупким. В дополнение, Легкий шаг позволял снижать воздействие гравитации на тело и распределять вокруг опоры оставшийся вес. Благодаря этому всему легко было забыть, что мой друг не переставал оставаться многотонной тушей уже почти полностью металлических костей.
И когда змея попыталась уйти, то на нее рухнул чудовищный вес, который её воздушное тело никак бы не смогло сдержать, а Оплот не позволял никуда уйти, ведь развернуться и устремиться вниз, чтобы войти в пол она просто не успевала.
Мы словно камень рухнули вниз и со всей силы обрушились на ледяную гладь, разрушая её и заставляя своды пещеры затрястись. Сосульки и обледеневшие каменные сталактиты посыпались на нас и образовали снежную завесу, в которой никто видеть не могу.
Ну, почти…
Покров ощущений! Разделенное восприятие!
Мы с Бьондом теперь вместе четко чувствуем, где находится растерянная фаэ, которая никак не ожидала от нас столь безумной выходки и на мгновение застыла, а затем попыталась сбежать, но было уже поздно.
Оковы преследователя!/Серые цепи!
Путы из Света и Тьмы тут же набросились на нематериальную змею и опутали её по всей длине. Свет стал той непреодолимой силой, что зафиксировал создание, а Тьма не позволяла раствориться и изменить форму, дабы проскользнуть сквозь такую свеобразную сеть. Пускай двум энергиям не нравилось такое соседство, и они грозились в любой момент взорваться, но нам удалось сдержать эти потоки.
Фаэ превратилась в настоящую колбаску на веревочке, начала дергаться и крутиться, изворачиваться пытаясь вырваться, но цепи кандалы были достаточно крепки.
— Ха-ха-ха-ха! Не уйдешь, сосиска! — расхохотался Бьонд и, приняв свой настоящий облик огромной горы металлических костей, просто упал на фаэ и придавил её своей тушей. Его Свет тоже жег, но с его сопротивляемостью это была не такая серьезная проблема. Впрочем, затягивать все же не стоило.
Поднимаюсь на ноги, создаю топор и укрепляю его, а затем идут к зажатой голове змеи.
— Ну, теперь твое мнение не поменялось? — спрашиваю духа природы.
— УНи…что… жу… — прошипела змея, пылая от гнева, несмотря на ледяную сущность. — Я не прощу… такое… унижение…
— Придется, — фыркнул я. — Лучше дай мне то, зачем я пришел, иначе пожалеешь.
— Те…бе… не запугать… меня… — сопротивлялась она.
— Да? Ну, давай посмотрим…
С этими словами я начинаю концентрировать Тьму и Свет в своем топоре.
Сначала Благословение и Осквернение окутали ледяное оружие, едва не уничтожив его, но своевременно примененное Аурное усиление не дало конструкту развалиться. Некоторое время золотистые и угольно-черные искры уничтожали друг друга, но затем начали постепенно соединяться и образовывать нечто иное… серое… холодное… бесстрастное…
Чистая энергия разрушения… Никаких эмоций, ни зла, ни добра, ничего, просто ничто в чистейшем виде…
— Вот так я убил сразу двух Лордов, — произнес я. — И сейчас от тебя отрублю нужный мне кусок….
На самом деле я блефовал…
Моих одиночных потуг не хватит, чтобы самостоятельно создать этот, как назвал его Бьонд — Серый Хаос. Моих ментальных сил просто недостаточно, чтобы концентрироваться и на Свете и на Тьме. Мой максимум это вот такие пограничные проявления, которые ощущаются опасными, выглядят угрожающе, но по силе ничего выдающегося из себя не представляют. Бьонд же сейчас слишком занят сдерживанием пленницы и сопротивлением Свету, который и ему все же вредит. Конечно, я пытался и даже придумал, как реализовать, но пока это сделать невозможно. Мне нужны пустые слоты, чтобы взять нужный навык и завершить технику.
Зато как предмет устрашения работает отменно.
И судя по бегающим ледяным осколкам внутри призрачного тела, нужного эффекта я добился.
— Стой! Остановись! Я согласна! — с нескрываемой паникой в голосе произнесла фаэ. — Я дам то, что ты хочешь!
— Прекрасно… — кивнул я и перестал концентрироваться.
Топор рассыпался, а энергии растворились.
— Отпусти её.
Бьонд принял облик скакуна, а цепи сами исчезли с тела духа, и та поднялась с земли и с очень большим неодобрением посмотрела на меня. Это не удивительно, ведь я только что заставил её пообещать, а нарушать свое слово большинство фаэ крайне не любят. Воздушные еще могут, слишком непостоянны, да и огненные, ведь их стихия обманчива и любой, кто расслабится и начнет доверять огню, получит пожар… Но холод не лжет.
— Забирай…
Фаэ коснулась меня своим зубом, что тут же откололся и словно арбалетный болт влетел мне в грудь пробив нагрудник.
— Агрх! — застонал я от неожиданной боли, которую во все еще мертвом теле не ожидал получить.
Природные духи все же ближе к Свету, а каким бы Парадоксом я не был, тело мое все еще темное и внутри меня началась борьба двух сил. Осколок сущности фаэ стал сражаться с моей собственной темной и пытаться убить её, но меня внутри было больше и началось взаимное уничтожение, которое мне приходилось унимать, чтобы не лишиться дара. Это нужно подавить и подчинить, а не уничтожить.
— А теперь убирайтесь…и никогда больше не возвращайтесь…
Напарник помог мне забраться в седло и повез меня к выходу, который открылся, выпуская нас. Там уже ждали взволнованные Гвен и Мерли, к которым мы и направились оставив позади очень злого духа. Вряд ли он нападет в ближайшее время, будет зализывать раны и отходить от пережитого, но вот потом…
«Оставаться в этих краях больше не стоит… — подумал я. — Теперь плохая погода будет всегда нас сопровождать…»
Вскоре сознание начало ускользать от меня, и я погрузился в темноту…
Глава 9. Сидя у солнца.
— Вот же дурак, — фыркнула Гвен смотря на спящего Ора, что отрубился получив благословение фаэ.
Им пришлось нести его всю дорогу до убежища. Тучи, явно назло им, разошлись и солнце светило так, что она ощущала себя неуютно. Что уж говорить о Мерли — горничной пришлось окутать себя в настоящий клубок теней, чтобы не поджариться… А Гвен, в свою очередь, приходилось следить, как бы на нее кто не напал. Обычные животные не были в состоянии её ранить — но зато могли рассечь покров, пусть и на долю секунды, но обнажив плоть перед светом.