— Имя, у него есть имя, — трясся Рэндалл.
— Если у тебя есть что сказать… говори, — произнес Ута, изо всех сил пытаясь оставаться спокойным. Горлан снова согнул и разогнул лапы. — Я разговаривал с тобой во сне.
— Не со мной, — ответил паук по имени Рютула. — Хотя однажды я заговорю с тобой… из чертогов за пределами мира.
Ута не понимал. Голос из его сна называл себя памятью. Потомок древней крови начал ощущать себя маленьким и невежественным под грузом того, чего не знал.
— Ну, пока еще ты не там, — заметил Ута, не опуская меч. — Так что говори.
Горланский паук снова поджал лапы, будто пытаясь казаться менее ужасающим.
— Тебя ждет долгое путешествие, древняя кровь, — сказал Рютула, — в безмолвные земли далеко на юге.
— Я всего лишь человек, — ответил Ута. — Я не могу даже постигнуть значение того, что меня ожидает.
— Ты не просто человек, древняя кровь, — и твое имя говорит об этом.
Ута невольно подавил рвотные позывы при виде вязкой жидкости, вытекающей изо рта чудовища.
— Тебя беспокоит мой вид? — спросил паук.
— Да, да, очень беспокоит, — вмешался Рэндалл, не отрывая выпученных глаз от чудовища.
— Я думал, вопрос предназначался мне, — заметил Ута, стараясь отгородить напуганного до смерти оруженосца от Рютулы.
— Да, прости… все, я заткнулся. — Рэндалл остолбенел от ужаса.
— Чтобы меня напугать, нужно очень постараться, — ответил Ута. — Ты непостижимое существо… но я тебя не боюсь.
Рютула изогнулся, его глаза блеснули, когда луч заходящего солнца проник сквозь лесной купол.
— Ты не должен бояться меня, ведь я буду твоим проводником, — сказал он, издавая при этом нелепые хлюпающие звуки.
Раздражение Уты на обилие того, чего он не мог понять, начало постепенно одерживать над ним верх.
— Мне не нужен паук в качестве проводника. Пригодилась бы карта или кто-то из местных, кто знает, где находится Орон Каа, но паук? Не думаю, что это хорошая идея.
— Не надо его злить, — посоветовал Уте Рэндалл, пригнувшись за его спиной.
— Я уже устал слышать, что я должен и не должен делать, — ответил Ута. — А если я сам вижу свое будущее и в нем есть таверна и женщина?
Горланское чудовище взрыло траву передними лапами и угрожающе обнажило клыки. Ута поднял меч и оттолкнул Рэндалла подальше.
— Только попробуй, паук, — сказал он бесстрашно.
Рютула изогнулся вперед, пока его раздутое черное брюхо не поднялось высоко в воздух, и выставил клыки. Увидев такое, большинство людей бросилось бы прочь со всех ног или упало, оцепенев от страха, но Ута Призрак не принадлежал к большинству. Он шагнул вперед.
— Убери клыки — или я начну отрубать тебе лапы, — прорычал он.
Рэндалл часто дышал и неотрывно смотрел на паука, который нависал над ними. Ута понятия не имел, легко ли убить подобную тварь…
После секундного молчания Рютула убрал клыки и снова опустился на землю, подобрав под себя лапы.
— Прошу прощения, древняя кровь, — сказало чудовище, — но в гневе я не всегда могу себя контролировать.
— Когда ты в гневе? — переспросил Ута. — Что же тебя так разозлило?
— Ты пренебрег моей помощью. Вот что меня прогневало. — Горланский паук низко пригнулся к земле и казался менее страшным. — Представителям моего вида тяжело смотреть на тебя.
Ута чуть не рассмеялся.
— Ты же огромный паук! По сравнению с тобой я должен выглядеть просто прекрасно.
— Ты не понял меня, древняя кровь. Я Горланская Матерь, а не паук, как ты постоянно называешь меня. Мои собратья почитали Теневых Гигантов намного дольше, чем существует ваша раса, и дольше, чем существуют доккальфары. Мы называли их теми, кого мы любили, задолго до того, как деревья Фелла выросли и окрепли. — Рютула попятилась назад и откашляла сгусток молочно-белой, вязкой жидкости. — Приношу свои извинения, мне тяжело говорить на языке людей.
Ута опустил меч.
— Я даже не знал, что у Горланов есть боги, — произнес он с искренним интересом.
— Не те Горланы, которых ты имеешь в виду, — ответила Рютула. — Не у пауков, живущих на землях людей. Они для нас то же самое, что вы — для Гигантов, которым вы поклоняетесь.
— Сколько тебе лет, Горланская Матерь? — спросил Ута.
— Я не понимаю время людей. Ваши годы не имеют смысла для мира и для тех, кто пребывает в долгих веках Глубинного Времени. Ваша раса — точка, пылинка на ткани вечности.
Ута уже сомневался в том, что его предыдущий взрыв эмоций был уместен.