Андрей ответил, почти не задумываясь:
— Согласен.
— Тогда договорились. Жди звонка.
Туполев отозвался моментально:
— Слушаю тебя.
— Надо отправить одного человека на Дальний, — сразу вступила я.
— Зачем? Что-то проясняется?
— Не знаю. Для того и надо.
— И все же…
— Назар, — перебила я, — если ты против, так и скажи. Я сама в состоянии командировку оплатить.
— Ладно. Присылай человечка ко мне, Антон все сделает.
— Не человечка, — буркнула я, — а очень хорошего, ответственного товарища. Кстати, советую — обрати на него внимание. Парень с мозгами. Зовут Андрей. И денег дай в дорогу побольше, не исключено придется взятку давать.
— Дам. Что еще?
— Все, — сказала я и попрощалась, не забыв передать координаты Андрея.
Я шагала вверх по черной лестнице и думала о том, что сегодня вечером, до или после ужина, нужно спросить Михаила Петровича, почему двенадцатого апреля он посадил свою дочь под замок. И отчего-то у меня было предчувствие, что легким этот разговор не станет.
Андрей позвонил через час и не скажу, что и с ним разговор сложился приятно. Мужчины, как сговорившись, решили в тот день портить мне настроение.
— Значит, ты все же работаешь на Туполева? — не очень любезно, произнес детектив.
— Почему «все же»?
— А предчувствие было. Кто еще мог заставить Кутепова вновь начать расследование…
— Он не заставлял! Он помочь хочет!
— Ну-ну. А ты та самая девушка, которая поймала Самоеда?
— Это он меня поймал, — вздохнула я. — А потом спецназ подключился.
— Расскажешь? А то слухи разные ходят…
— Обязательно.
— Приятно будет поработать вместе, — с каплей яда, произнес Андрей.
— Прекрати, пожалуйста. Что по делу?
— Денег дали. Билет заказали. Так же дали кое-какие подвязки.
— Не кутеповские?
— Нет. Когда подключается Назар Туполев, все приобретает исключительность, — и вздохнул. — Не думал, что придется когда-нибудь на него поработать.
— Почему?
— Не важно.
— Почему ты злишься?
— Сам не знаю. Но спросить хочу — ты уверена, что Туполев не замешан в этом деле? Что нет у него здесь своих интересов?
— Уверена.
— Тебе виднее. Но в нашем городе, везде, где замешаны большие деньги есть интересы Туполева…
Большая поклонница поговорок, я всегда была согласна с утверждением, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Но мало быть согласной, важно еще следовать полученной рекомендации — сначала накорми молодца, потом приставай с расспросами. Но почему-то у женщин часто получается до смешного наоборот, — знать знаем, другим советуем, сами в нужный момент упускаем такую важную деталь как полный мужской желудок. Я выловила «дядю Мишу», в момент, когда у того от голода звенели голова и желудок, а соответственно и нервы. Кутепов ворвался в дом голодным ураганом. Пробежал по передним комнатам, поцеловал жену, клюнул в щеку дочь, потрепал сына по макушке и, получив от Таши извести — ужин будет готов через двадцать минут, — закрылся в кабинете.
Мое нетерпение было понятным. Шесть часов я так и эдак прикладывала наказание Ренаты к разным обстоятельствам, и в любой схеме всплывал наиболее очевидный ответ — воспитательный момент, вероятнее всего, связано с событиями в гостинице. Иначе, двенадцатого апреля, отец, несколько часов назад обнаруживший в номере труп хорошего знакомого, врядли взялся бы за воспитание дочери. В противном случае, или Рената натворила что-то из ряда вон, или у Кутепова нервы крепче стальных тросов.
А в простые совпадения я давно перестала верить.
— Михаил Петрович, — заходя в кабинет и плотно прикрывая за собой дверь, сказала я, — нам надо поговорить.
Кутепов сидел за столом и проглядывал какие-то бумаги.
— Что-то важное? — без тени заинтересованности, не отрывая глаз от бумаг, спросил он. Иногда мне казалось, что «дядя Миша» начинает считать меня настоящей итальянской племянницей. Бурчит совершенно по-родственному и не особо лакируется. — Что-то выяснилось?
— Почему вы в тот же день двенадцатого апреля накричали на Ренату и посадили ее под домашний арест? — в лоб спросила я.
Кутепов снял очки, отложил их в сторону и устало потер лицо ладонями:
— Это не имеет отношения к интересующим нас событиям.
— Можно об этом буду судить я? — с некоторой ласковостью, спросила я.
— Занимаясь Ренатой, ты теряешь время, — тихо сказал Михаил Петрович.
— И все же.
— Я еще раз повторяю, — с нажимом произнес хозяин дома и повысил голос, — занимаясь Ренатой, ты теряешь время!