— Интересно, — пробормотала я, — а почему она не слышала выстрелов?
— Ну, во-первых, рядом с ней на столе всегда тихонько играет радио, а во-вторых, проводился следственный эксперимент — заглушенные подушкой выстрелы можно услышать от ее стола, только внимательно прислушиваясь. Коридор-то длинный, звукоизоляция в гостинице хорошая…
— Но появление на этаже Кутепова она точно заметила?
— Конечно. Ее столик стоит напротив дверей лифта.
— А весь коридор до пожарной лестницы она видит плохо…
— Да, — кивнул Андрей и добавил, — кстати, по словам оперативника из бригады, на столике дежурной лежала раскрытая книга обложкой вверх. Она, Софья, в этот момент детектив читала.
Россия продолжает держать лидерство среди самых читающих стран мира. Большинство дамочек-вахтеров на работе не носки вяжут, а книжки в мягких обложках на коленях держат.
— Андрей, вы знаете, кому Михаил Петрович говорил о предстоящем свидании с Коваленко?
— Только своим домашним, — четко ответил парень. — Его племянник Дмитрий Стрельцов заказывал этот номер и встречал Коваленко в Москве в аэропорту.
— Коваленко и Дима были так хорошо знакомы? — тут же заинтересовалась я.
— Конечно. Все семейство хорошо знало Якова Семеновича, и было осведомлено о его приезде.
— И все? Больше никаких знакомых Коваленко в нашем городе разыскать не удалось?
— Нет. Ни одного знакового.
— Значит, все таки свои, — тихо пробормотала я и спросила громче: — Когда пропал пистолет Михаила Петровича?
Андрей картинно почесал в затылке, оглядел номер и, не ответив на вопрос, внес предложение:
— Может быть, спустимся вниз и поговорим в баре? Смотреть здесь больше нечего, а меня просили быстрее вернуть ключи…
С невыразимым облегчением я вылезла из кресла мертвеца, подхватила сумочку, и мы вышли в коридор.
…В холле гостиницы было многолюдно. На диванах и в креслах сидели постояльцы, везде стояли сумки и чемоданы, бегали дети.
Андрей уверенно обогнул толпу и провел меня в неожиданно пустой бар. Мы попросили кофе и пока не получили заказ, сидели молча. В баре тихо играла музыка, две скучающие девицы потягивали коктейли у стойки, бармен усердно полировал бокалы.
— Я могу узнать, чьи интересы вы представляете, Софья? — сделав первый глоток кофе, сказал Андрей.
— Я представляю исключительно Михаила Петровича, — ответила я и достала из сумочки сигареты. Андрюша поднес мне горящую зажигалку, и я поблагодарила его кивком головы. — Разве Кутепов вас не предупредил?
— Предупредил, — Андрей мрачно посмотрел на меня. — Но все же странно. Вы задаете мне вопросы, которые могли бы задать и Михаилу Петровичу. Почему?
— Ему больно вспоминать. — Не отводя взгляда, глядя в глаза, ответила я. — Он ежится от каждого лишнего вопроса. Есть вещи, которые лучше лишний раз не ворошить, тем более, если это касается твоих близких. Вы согласны?
— В принципе… да. Но все же, как-то странно. Вы частное лицо?
— Можно сказать и так, но скорее, я лицо доверенное. Так что там с пистолетом?
Андрей откинулся на спинку стула, побарабанил пальцами по столу и высказался:
— Как доверенному лицу, могу сообщить — за день до приезда Коваленко, то есть одиннадцатого апреля Кутепов проверял свой пистолет. Предполагаю, что приезд опального компаньона его тревожил, вероятно, с этим и связана проверка оружия. Но после телефонного разговора состоявшегося между бывшими партнерами поздним вечером одиннадцатого апреля, толи беспокойство улеглось, толи Михаил Петрович попросту не решился взять на встречу пистолет. Иногда люди неожиданно сердятся, теряют голову, и оружие начинает стрелять. Я ясно излагаю? — задавая последний вопрос Андрюша рассматривал потолок над стойкой бара.
— Вполне. И прошу вас, Андрей, спрячьте недовольство. Я не отнимаю у вас кусок хлеба, давайте поговорим нормально. Я ничем вас не обижаю. — Андрюша вздохнул и перевел взгляд на мое лицо. — Напомните мне, пожалуйста, о чем шел последний разговор между Кутеповым и Коваленко?
— Коваленко был весел и обещал удивить Михаила Петровича некими сведениями, — уже не так сухо, сказал Андрей. — Но какими именно, даже не намекнул.
— А Михаил Петрович не догадывается, о чем могла идти речь?
— Он уверяет, что нет.
— А вы? Как думаете вы?
Андрей положил локти на стол и какое-то время пристально изучал мою физиономию. Кажется, она ему не понравилась.