Аппаратура у меня так себе. На профессиональном оборудовании в технической лаборатории Лэндри увидел бы намного больше. И все же, отсматривая пленку с посекундной паузой, я тоже многое замечала. Во время съемки камера была направлена прямо на Эрин, причем съемка велась с двух-трехметрового расстояния. Я разглядела, что волосы девушки были собраны на затылке заколкой-«крабом», красная футболка в обтяжку открывала плоский живот, а на джинсах было маленькое белое пятнышко на бедре.
Когда нападавший схватил ее за руку, на руке блеснули часы. Но я по-прежнему не увидела того, что так отчаянно хотела увидеть!
Расхаживая по домику для гостей, как тигр по вольеру, я перебирала в памяти всех, кто имел отношение к Эрин: Брюс, Ван Зандт, Майкл Берн, Джилл Морон, Трей Хьюз, Пэрис Монтгомери. Я хочу, чтобы виноватым оказался Брюс. Я знаю, что Ван Зандт убийца. У Майкла Берна есть мотив разорить Дона Джейда, но похищение тут ни при чем. Джилл Морон мертва. Трей Хьюз для каждого из них – центр вселенной. И еще остается Пэрис Монтгомери.
Пэрис, с ее непонятной верностью Дону Джейду. На разорении Джейда она выиграет столько же, сколько и Майкл Берн, даже больше. Целых три года Пэрис трудится в тени Джейда – это с ее-то ослепительной фотомодельной улыбкой, любовью к красивым вещам и жаждой славы! Она управляет его жизнью, его делами, его конфликтами…
Я вспомнила о маленьких, но разрушительных секретах, которые как бы невзначай открыла мне Пэрис, говоря о гибели Звездного, хоть и защищала Джейда. А если она решила выложить все это мне, то какие сомнения сеяла в мозгу Трея Хьюза всякий раз, когда спала с ним?
В то утро, когда нашли труп Джилл Морон, Пэрис наблюдала, как Хавьер прибирается на месте преступления. Сообщив своему страховому агенту об ущербе, нанесенном одежде и личным вещам Джейда, она не забыла распорядиться, чтобы Хавьер тут же навел порядок в том самом деннике. А была ли вообще неожиданной для нее новость об убийстве Джилл?..
Потом я подумала о неудавшемся изнасиловании и о предположении Лэндри, что оно могло быть инсценировано. Подумала о трупе Джилл в выгребной яме у конюшни номер сорок, где его гарантированно должны были найти. А когда нашли, кто оказался главным подозреваемым? Дон Джейд.
Два-три скандала его клиенты стерпят, но убийство девушки? Нет. Похищение? Нет. А если убрать Джейда из кадра, останутся несколько богатых покровителей, и кто больше всего на этом выиграет? Пэрис Монтгомери.
Я позвонила Лэндри, оставила ему сообщение в голосовой почте. Затем выключила телевизор и вышла из дому.
У конюшни в шезлонге живописно разлеглась Ирина в лифчике от купальника, микроскопических шортах и эффектных темных очках, скрывающих глаза.
– Ирина! – окликнула я на ходу, по пути к машине. – Если появится Томас Ван Зандт, звони девять-один-один. Его разыскивают по обвинению в убийстве.
Она лениво подняла руку в знак того, что слышит, и перевернулась на живот, подставив солнцу спину.
Я отправилась на ипподром, к конюшне Джейда, чтобы еще раз побеседовать с Хавьером. В понедельник меньше вероятности, что его застанут за разговором со мной: конюшни закрыты. Ни Трею Хьюзу, ни Пэрис приезжать резона нет. Может, так ему легче будет поделиться со мной тем, что ему известно.
Войдя в конюшню Джейда, я остановилась в удивлении. Никого. В денниках еще не убирали, голодные кони ржали, требуя корма. Похоже было, будто их бросили. По всему проходу валялись на земле вилы, метлы, грабли, перевернутые ведра из-под навоза. Как будто кто-то убегал отсюда в страшной спешке.
Я вскрыла продуктовый чулан и разложила по яслям сено.
– Глазам не верю! – раздался голос у меня за спиной. – Теперь вы входите в роль конюха?
Я оглянулась. В конце прохода стоял Майкл Берн в джинсах и рубашке поло. Вид у него был до неприличия счастливый. Довольный и спокойный. Соперник в тюрьме, правильный миропорядок восстановлен.
– Я многогранная личность, – ответила я. – А вы зачем здесь?
Он пожал плечами. Тут я заметила, что в руке он держит какую-то коробочку. Явно с лекарством.
– Ни сна, ни отдыха измученной душе, – ухмыльнулся он.
Ромпан. Успокоительное, которое обычно дают лошадям. Здесь оно есть в каждой аптечке – так говорила Пэрис, когда рассуждала о найденном в крови Звездного препарате.
– У вас вечеринка? – не сводя глаз с коробочки, спросила я.
– У меня лошадь, которую трудно подковать, – ответил Берн. – Надо дать ей чего-нибудь, чтоб перестала нервничать.
– А Звездного трудно было подковывать?
– Нет. Почему вы спрашиваете?
– Так просто. Вы сегодня еще не видели Пэрис?
– Она заходила утром. Как раз в ту минуту, когда иммиграционная служба увозила ее последнего конюха.
– Что?
– Утром здесь была облава, – пояснил Майкл. – Ее гватемальца замели одним из первых.
– Кто их навел? Вы? – тупо спросила я.
– Нет, не я. Я сам потерял одного человека.
Служба иммиграции нагрянула с проверкой, и первым взяли парня из девятнадцатой конюшни. Единственный человек из окружения Джейда, которого можно было бы убедить сказать правду, пропал, как только дело начало двигаться…
– Я слышал, Джейд в тюрьме, – сказал Майкл Берн.
– Да, если только не вышел под залог. Его обвиняют в похищении. Вам что-нибудь об этом известно?
– Мне-то с какой стати?
– Вдруг вы были здесь в тот вечер, когда это случилось. Неделю назад, в воскресенье, на закате, у задних ворот.
Берн покачал головой.
– Я – нет. Я был дома. С женой.
– Вы очень преданный и снисходительный муж, Майкл, – заметила я.
– Да, я такой, – самодовольно отозвался он. – Не там вы ищете преступника, мисс Эстес.
– Хотелось бы мне знать, где его искать, – сказала я, а про себя подумала: «И тебе я тоже не верю».
50
– Эрин Сибрайт застала Джейда в деннике возле мертвого коня, – сказал Лэндри. – Она увидела, как он возится с проводом вентилятора.
Лэндри позвонил мне по мобильному, предложил встретиться, и теперь мы сидели в его машине. Между нами на сиденье лежал пакет с едой, распространяя ароматы жаренного на гриле мяса и картошки фри. Ни я, ни Лэндри к нему не притрагивались.
– Это она сама вам сказала?
– Как раз сегодня собираюсь ее об этом спросить. Утром до саги о мертвом коне мы так и не дошли. Я спрашивал только о подробностях похищения. Мне рассказала об этом Пэрис Монтгомери. Сегодня с утра вдруг явилась ко мне в кабинет. В утренних новостях прошел сюжет о бегстве Эрин от похитителей; очевидно, это вселило в мисс Монтгомери страх божий.
– Она больше похожа на стервятника, кружащего над умирающим животным, – возразила я. – Чует добычу. Значит, по ее словам, Эрин застукала Джейда, а вечером Джейд ее увез? Нет, Лэндри, концы с концами не сходятся.
– Знаю. План похищения уже вовсю работал.
– Если это было похищение, – уточнила я.
Он удивленно уставился на меня.
– Помните браслет, который я вам отдала утром?
– А что с ним?
– Как думаете, не могли похитители подарить его ей на прощание? Я ту пленку просмотрела раз пятьдесят. Браслета не видела, а вчера ночью он на ней был.
– Вы хотите сказать, что девушка сама принимала участие в собственном похищении? Эстес, вы не в своем уме. Видели бы вы ее! Краше в гроб кладут. Видели б вы ту пленку, где преступник хлещет ее арапником. А сегодня утром Вайс с Дуайром нашли у Сибрайта в кабинете еще одну кассету. Там снято, как девушку с изощренной жестокостью насилуют.
Тут уж мне крыть было нечем.
– Он держал ее дома? В кабинете?
– На полке, между книгами.
Вот это да! Я от души надеялась, что Сибрайту придется поплатиться. Но заснятое на пленку изнасилование – это уж слишком.
– Как, по-вашему, запись подлинная?
– У меня от нее волосы на затылке дыбом встали, – сказал Лэндри. – Хотелось схватить Сибрайта за горло и душить, пока у него глаза не вылезут.