— Ты этого не знала? — спросил у меня Ник.
— Знала.
— Цыгане? Оборотни? Тебя это хоть сколько-нибудь не насторожило?
— Она назвалась оджибве. С чего бы мне ей не верить?
— Ты не могла их отличить?
— Ты когда-нибудь видел цыган?
— Не уверен.
— Вот именно. На практике их несколько трудно распознать.
— Чистокровных цыган осталось очень мало, — заметил Эдвард.
— Почему это? — Ник медленно двинулся вперед, и я отпихнула его локтем назад. Кто знает, что у Лидии за силы?
— Гитлер уничтожил почти полмиллиона моих соплеменников в своих лагерях смерти, — резко ответила Лидия. — Он заклеймил нас ярлыком недочеловеков.
— Ненавижу, когда такое происходит, — пробормотала я.
Лидия сурово на меня глянула:
— Менгеле обожал экспериментировать на цыганах так же, как и на евреях. Он создавал монстров из останков других существ.
— В его оборотнях текла цыганская кровь, — догадалась я, и Лидия кивнула. — Но если они твои кузены или братья, дети… кто бы то ни было…
— Ты говоришь «они», словно ты не одна из них.
— Хорошо, если мы связаны родством, то почему ты хочешь нами управлять?
— Кто-то должен. Если оборотни объединятся и получат у власти лидера хотя бы с одной извилиной, который не будет отвлекаться на демона, полнолуние или запах крови в порыве ветра, то смогут стать чем-то намного большим, чем есть сейчас.
Эдвард всегда именно такого и боялся. Если все оборотни объединят силы, что помешает любым другим монстрам сделать то же самое? Очень скоро люди окажутся в меньшинстве, если уже не оказались.
Мы должны ее остановить. Если бы мы только знали, что она затевает.
Зачем ей понадобилась армия ведьмоволков? На что они способны? И, что более важно: как нам их убить?
Так сразу и не скажешь. И не спросишь: вряд ли она расколется.
— Зачем избавляться от Бэзила? — упорствовала я. — Особенно если он был таким одаренным?
— Хорошо оснащенным, ты имеешь в виду?
Не совсем, но… Я пожала плечами.
— Я его не убивала, — сказала она.
— Это сделал я.
Этот голос. Не может быть.
Я повернулась на звук как раз в тот момент, когда из леса выступил человек и приставил пистолет к виску Эдварда.
О боже! Вот дерьмо! Черт!
— Билли.
Глава 32
— Ты мертв, — сказала я, и в моем голосе отразился весь ужас, испытанный во сне, в итоге оказавшемся видением.
— Не совсем.
— Я вырвала тебе глотку.
— Не полностью.
— Ты исцелился.
— Я очень стар. — Билли улыбнулся, и улыбочка вышла пострашнее оскала. — Я могу залечить практически все. Кроме серебра. Это нас роднит. Я все думал, что же такое меня в тебе беспокоит.
Он нашел себе кое-какую одежду — бог его знает где, так как поблизости не было магазинов для больших людей. В джинсах и толстовке он казался почти нормальным.
Почти. Достаточно одного взгляда в его глаза, и любой принял бы Билли Бейли за сбежавшего из клиники психа.
— Тор, Бог грома, — пробормотал Ник.
Твою мать! Неужели старушка из таверны видела Билли? Знай я это, наверное, давным-давно сбежала бы из Фэрхейвена.
— Бросьте оружие в кусты, — приказал Билли.
Ник подчинился, и Билли подтолкнул Эдварда вперед — так он мог держать под прицелом нас всех. Меня насторожило выражение его лица, когда он посмотрел на Ника.
— Ты трахаешь мою девочку, — прорычал Билли. — Мне это не нравится.
Я так и застыла на месте, когда весь ужас, который собирался сотворить со мной Билли, выбравшись из клетки, заполонил мой мозг. Я действительно должна его убить, причем быстро.
— Манденауэр.
Эдвард, который осторожно подбирался к винтовке, прислоненной к заднему бамперу «кадиллака», остановился. Пока внимание Билли было приковано к шефу, я смогла заслонить собой Ника.
Билли не хотел моей смерти. Пока нет. Но я подозревала, что к остальным он подобных чувств испытывать не будет. Хотя почему он не пристрелил их, прежде чем начать болтать, я не знала и спрашивать не собиралась.
— Если не хочешь отведать своей же отборной стряпни, — продолжил Билли, — лучше отойди от ружья.
Эдвард нахмурился, но сделал, как велели. К сожалению, он отошел ко мне со словами:
— Ты не убедилась, что он мертв и не сожгла тело? Ты так ничему и не научилась?
— Полагаю, нет, — проворчал Билли.
Я все еще не обрела потерянный от страха дар речи.
— Ты оборотень в человеческом теле, — сказал Ник. — Это ты убил всех тех людей.