— Ты шутишь! Как могут люди столько прожить под одной крышей, если они друг друга ненавидят до печенок! — Меня передернуло. Даже представить себе я этого не могла — вроде как представить себе, как мои бабушка с дедушкой занимаются сексом.
Винни пожал плечами:
— Ну, мои предки последние десять лет своего брака провели как на вьетнамской войне и при этом никому в своем пригороде не мешали.
— Да, сцена очень похожа на то, что устраивали мои родители, согласился Джордж. — Только мне это не по нутру. Знаешь, может, в следующий раз ты к нам придешь? Я вряд ли выдержу еще раз этот крик друг на друга запертых в клетке крыс.
Как вы можете догадаться, это была моя первая и единственная попытка пригласить к себе друзей. Спасибо Алвину и Дезу — у меня ни разу не собралась дикая студенческая вечеринка, пока я там жила. Сама возможность, что они вдруг вломятся в расчете на дармовую выпивку, такую идею похоронила решительно и глубоко.
Мне самой было забавно, как быстро Алвин и Дез стали частью моей жизни, хотя я с ними слова не сказала и, честно говоря, нисколько этого не хотела. Откровенно говоря, Дез меня пугал до смерти. Насколько я могла судить, из них двоих никто не работал, и из квартиры они выходили только в магазин за выпивкой и сигаретами, или обналичить чеки пособия, или в приемное отделение "Скорой помощи". Вскоре я поняла, что долговременные обитатели Дел-Рея рассматривали Алвина и Деза как стихийные силы вне пределов познаний человечества. Скорее можно научиться управлять погодой, чем изменить их поведение.
И еще я часто думала, чем же они держат хозяина. Наверняка многие жаловались на них за все эти годы? Ответ на этот вопрос я получила, когда в один прекрасный день Дез чуть не спалил весь дом.
Я пришла домой после занятий и увидела у здания две пожарные машины, и в воздухе стоял запах дыма и химического пламегасителя. Группа моих соседей собралась во дворе возле бассейна с нечистью, с безопасного расстояния наблюдая, как пара пожарных в тяжелых брезентовых робах выходит из квартиры 1-Д.
Дез сидел на лестнице, ведущей в квартиры второго этажа, и вид у него был, как у заспиртованного зародыша, вытащенного из банки. Он мигал на закатное уже солнце и смотрел так, будто не знает, где он. Лицо его было вымазано сажей, но не настолько, чтобы скрыть пьяную красноту щек и синеву носа.
— Вот, нашел, с чего загорелось, — сказал один из пожарных, держа какие-то дымящиеся осколки, похожие на гибрид замороженной пиццы с хоккейной шайбой. — Очевидно, он положил это в печку, забыв вынуть из коробки.
Только тогда сквозь толпу протолкался какой-то пожилой человек. Одет он был в брюки и рубашку игрока в гольф, будто только что бегом прибежал сюда от семнадцатой лунки.
— Что тут произошло? Я — владелец. Кто-нибудь мне расскажет, что тут случилось?
Пока командир пожарников рассказывал, тыкая рукой в сторону Деза, человек, который объявил себя владельцем Дел-Рея, потирал лицо точно так, как мой дядя Билл, когда пытался держать себя в руках и не сорваться на людях. Когда пожарники уехали, он подошел к месту, где сидел Дез, и стал на него орать, хотя и близко не подобрался к той громкости, на которую Дез был способен, как я знала. И только тогда, увидев их лицом к лицу, я поняла, что они кровные родственники.
— Господа Бога ради, Дез, что ты тут устраиваешь? Ты мне страховую плату за эту помойку взвинтишь до небес! Я обещал маме, что у тебя будет место, где жить, но ей-богу, я тебя выброшу! Еще раз такое устроишь вылетишь к чертовой матери, ты понял? И Алвин тоже!
Я думала, Дез начнет орать в ответ, но он, к моему удивлению, только сидел и таращился. Голова его закачалась на шее, и он по-настоящему часто заморгал. То ли у него глаза слезились от дыма, то ли еще что. Когда владелец Дел-Рея ушел, Дез кое-как поднялся на ноги и зашаркал обратно к себе домой. Через пару минут появился Алвин. Очевидно, ходил обналичивать чек на пособие.
— Господи Боже мой! Какого хрена ты тут творишь, Дез?
— Ни хрена я не творю, говнюк! Ты мне всегда говоришь, будто я чего делаю, а я ничего!
— Не звезди, старик! Ты посмотри, что тут! Посмотри! Ты что натворил, Дез? Что натворил?
— Ты мне обед не приготовил? Я сам приготовил, на хрен!
— Ты его сжег на хрен, козел! И мой тоже! Смотри, что ты наделал, блин!
— Заткнись, ты, пидор хренососный!
Этот спор зашел так далеко, что Алвин попал в больницу, а Дез — в кутузку. Алвин вышел через два дня, а Дез получил тридцать дней за сопротивление аресту, когда наконец показались копы. Весь дом облегченно вздохнул, и Дел-Рей стал относительно спокойным местом — на время.