— Разумеется, — сдержанно выдыхает он. — Не так выразился, — чуть кашляет он. — Ты умница и со всем справишься, — смотрит он на Гермиону, на что та одобрительно кивает. — Но все равно держи двумя руками, иначе пудра будет всюду, но не в миске, — снова смотрит она на макушку дочери.
Гермиона непроизвольно улыбается, наблюдая за тем, как Северус, склонившись вниз и убрав за правое ухо волосы, старается показать дочери, как правильно держать диспенсер для пудры с широкой ручкой.
В доме пахнет свежей выпечкой и осознанием постепенно приближающихся праздников. Завтра будет Сочельник, а послезавтра Рождество. Первое осознанное Рождество их маленькой семьи.
Они в браке только второй год, но по ощущениям поженились только вчера. Гермиона чувствует, как ее любовь к мужу растет с каждым днем только больше, и это открытие позволяет дышать свободнее, а чувствовать себя еще счастливее.
Она настаивает на том, чтобы этот Сочельник и Рождество они провели только их семьей, а вот в следующем году можно уже скооперироваться с Поттерами. Северус полностью поддерживает идею Гермионы.
Его внутренний интроверт тоже.
— Мамочка, я готова, — едва удерживая немаленький диспенсер, подает голос Дейзи, уверенно стоя на маленькой табуретке.
Гермиона берет пирог двумя прихватками и ставит перед девочкой, специально отодвинув подальше от края.
— Осторожно, горячо, — предупреждает она.
— Да я справлюсь, мамочка, — расслабленно замечает девочка, высовывая кончик языка, когда поднимает диспенсер.
Гермиона отворачивается всего на одно мгновение, чтобы положить прихватки, и это происходит именно тогда. Одновременно слышится резкий вздох, звук нажатой ручки на диспенсере, после чего на всю кухню гремит звонкий шлепок об каменный пол.
Девушка резко оборачивается, потому что, в первую очередь, страшно пугается, но в следующую секунду забавно округляет глаза. В облаке сахарной пудры, постепенно оседающей на все поверхности и на одежду, стоят ее муж и дочь, замерев на месте.
У Дейзи виноватое выражение лица, она медленно поднимает вверх голову, глядя на отца, полностью облепленного сахарной пудрой. Гермиона переводит взгляд с дочери на мужа и обратно, и в какой-то момент нарушает тишину, повисшую в кухне.
Потому что ее распирает искренний, звонкий смех.
Она почти пополам складывается, прикрывая рот ладонью, и Северус сам не может сдержать улыбки, обернувшись к жене. Ох, Мерлин, ведь у нее такой потрясающий и волшебный смех! И она сказала правду тогда, на свадьбе Поттеров: она действительно очень смешлива.
— Мое солнышко, — утирая слезы, брызнувшие от смеха, тянется Гермиона к дочери, протягивая руки.
— Папочка, прости, пожалуйста, — улыбается Дейзи. — У меня правда пальчики маленькие, — смотрит она на свою ладошку.
Гермиона берет дочь на руки, зацеловывая ее в обе щеки и не прекращая улыбаться. Все можно отмыть и постирать — это железное правило Гермионы в их доме, и Северус прекрасно об этом знает.
— Пустяки, — дергает уголком губ Северус. — Я похож на снеговика из каминной трубы, но, — чуть вскидывает он брови, состроив забавную гримасу, — пускай.
Гермиона едва сдерживается, чтобы не засмеяться вслух снова, потому что ее просто разрывает не только от комичности всей этой ситуации, но и от бешеной нежности к реакции Северуса.
— Моди, — обернувшись, произносит Гермиона.
Домашний эльф тут же появляется рядом, возникнув в воздухе. Она смотрит на хозяев дома, бегает взглядом от одного к другому, но тревоги в ее глазах нет, лишь искренний, неподдельный интерес.
— Пожалуйста, помоги Дейзи принять ванну, — кивает она.
Пожилая эльфийка тут же кланяется.
— Я приду тебя уложить после ванной, — звонко целует она дочь в щеку. — Пирог будет на завтрак, сегодня уже слишком поздно.
Дейзи не успевает расстроиться, потому что сразу же получает удовлетворительную информацию по поводу завтрака. Она кивает, и Гермиона опускает ее на пол.
— Хорошо, мамочка, — протягивает она руку Моди. — Спокойной ночи, папочка!
Дейзи машет ладошкой и сразу чуть хмурится, осознавая, что она у нее вся липкая.
— Спокойной, Дейзи, — отзывается Северус, провожая девочку взглядом.
Только когда на кухне они остаются вдвоем, Северус смотрит на жену. Гермиона смотрит на него во все глаза и снова готовится разразиться звонким смехом. Девушка медленно подходит к Северусу, не скрывая улыбки.
— Снеговик из каминной трубы? — у нее смешинки в голосе.
Мужчина закатывает глаза.
— Знать не желаю, как я сейчас выгляжу, — вздыхает он, дернув головой, от чего с его волос сыплется еще одна партия сахарной пудры. — Салазар меня подери, — цокает он языком.
Гермиона не сдерживается и смеется, после чего в два шага подлетает к мужу и берет его лицо в ладони, притягивая к себе. Северус от неожиданности вскидывает брови, но быстро берет ситуацию в свои руки и опускает ладони на талию Гермионы, притягивая ее к себе.
Девушка горячо впивается в губы Северуса, прогибаясь в пояснице, чтобы быть ближе, и улыбается в поцелуй, после чего разрывает его на мгновение и снова смеется.
Северус не может сдержать улыбки, но отводит взгляд на мгновение в сторону.
— Ты такой, — Гермиона на мгновение задумывается, облизывая губы, после чего ловит взгляд Северуса, — сладкий?..
Она и спрашивает, и утверждает одновременно. Северус картинно вздыхает.
— Как вульгарно, миссис Снейп, — качает он головой.
Гермиона издает смешок.
— Но ты весь в пудре! — вспыхивают ее щеки от смущения, пусть улыбка никуда не исчезает. — Весь, совершенно весь! Мне придется применить не одно бытовое заклинание, чтобы все здесь отмыть! А еще знаешь, я…
Северус даже не дает ей закончить. Призвав с помощью невербального акцио диспенсер, он удобнее перехватывает его в руке и, подняв над их головами, нажимает на ручку. Снежная лавина сахарной пудры осыпает их обоих в мгновение ока.
Гермиона распахивает губы от неожиданности, зажмурив на мгновение глаза и вжав голову в плечи.
— Теперь мы оба, — ставит он на столешницу диспенсер, — как ты там выразилась, — словно задумывается он, глянув вверх, — сладкие?..
Гермиона медленно открывает глаза и ловит взгляд Северуса. У него в зрачках черти чечетку пляшут от восторга.
— Ты… — Гермиона даже не может понять, как ей выразить возмущение, которое очень кстати в этой ситуации, — ты просто…
— Взял и устроил на кухне чистилище кондитера? — заканчивает за нее Северус. — Возможно.
Гермиона качает головой, поджимая губы, и старается изо всех сил скрыть улыбку.
— Ты слишком очаровательна, когда пытаешься злиться, — замечает он.
— Я не пытаюсь, — наконец произносит она.
Северус склоняется к ее уху. От ее волос пахнет яблочным пирогом, приготовлением которого они занимаются весь вечер. Гермиона чувствует, как жар его тела врывается в ее личное пространство.
— Обманывать нехорошо, — шепчет он.
Мурашки от тембра его голоса бегут вдоль позвоночника моментально. Резко выдохнув, Гермиона подается немного назад и сразу находит его губы, приподнимая голову. Чувствуя, как сердечный ритм сбивается, Гермиона тут же прислушивается к своим желаниям.
Потянувшись руками вперед, она сразу тянется к пуговицам на его сюртуке.
— Мерлин, с ума сошла, — разорвав на мгновение поцелуй, сбивчиво шепчет Северус. — Сейчас?
Кажется, черти переезжают в омуты его жены в считанные секунды.
— Да, — шепчет в ответ она, широко улыбаясь. — А что?
Потянувшись вперед, Гермиона начинает вести цепочку поцелуев вдоль его шеи, постепенно перемещаясь к ямочке под ухом. Северус распахивает губы, зажмуривая глаза от удовольствия.
— Дейзи еще не спит, — он даже пытается заставлять себя думать, — и ты обещала ее уложить.
Гермиона даже не думает останавливаться. Расправившись с пуговицами на сюртуке, она стягивает его с поочередно с плеч мужа вместе с мантией. Темное одеяние падает на пол.