ые светились все тем же, противным ему, зеленым светом. Даже под ногами порой попадались светящиеся проплешины. Гидо медленно двинулся вперед, внимательно смотря под ноги. Повсюду были разбросаны камни, в некоторых местах из стен торчали различные фигуры, вырезанные из выступающих глыб. В основном небольшие статуи крылатых тварей с колонн, но иногда попадались и фигурки людей, в длинных балахонах, и натянутыми до глаз капюшонах. Присмотревшись к очередному светящемуся кристаллу, мальчик подумал что возможно именно они приглушают магические способности. Если это так, то возможно здесь еще остались люди. На самом деле, странным было то, что ни одна живая душа не появилась встретить их. Монахи наверняка знали о появлении в храме нескольких посетителей, один из которых не совсем человек. Точнее вовсе не человек. Странным казался запах гнили, который распространялся по этому жутковатому проходу. Все было странным. А все странное, вызывает тревогу и опасение. Задумавшись, Гидо чуть не влетел лбом в стену, так как проход делал крутой поворот вправо. Завернув и посмотрев под ноги, мальчишка чуть было не закричал во весь голос - у его ног лежал человек, с располосованным животом из которого свисали обрывки кишечника. Гидо завернул обратно и его стошнило. Собравшись с силами, он подошел к мертвому, чтобы внимательно рассмотреть тело. Судя по виду это был монах - длинный балахон с большим капюшоном, который в данный момент оказался откинут. На лице сумасшедшая улыбка, рот в крови. Одна рука безвольно висит в стороне, сжимая часть кишечника, который он видимо вырывал из своего чрева. Вторая - запущена внутрь живота. Единственные выводы, которые Гидо смог сделать - монах начал поедать свои внутренности, вырывая их из чрева, после чего пытался съесть. Судя по улыбке на лице, данный процесс приносил ему неимоверное удовольствие... Мальчик мысленно выругался и попытался сдержать подкативший к горлу ком - не получилось. При попытке вообразить такую картину его вновь стошнило. Глаза привыкли к скудному освещению, и поглядев вперед, он увидел еще несколько разорванных тел. Запах разложения сделался почти нетерпимым, и Гидо прикрыл нос и рот рукавом. Пройдя вперед и через силу изучив валяющиеся повсюду тела, он понял одно - монахи убили себя сами. Животы и грудные клетки разорваны, внутренности лежат неподалеку от своих бывших владельцев. Руки мертвецов оказались покрыты коркой засохшей крови, вокруг рта каждого имелось размытое темное пятно. Если бы псих с приступами бешенства пытался нанести себе боевую раскраску, результат был бы примерно тем же. Продвигаясь в нутро горы, которое представлялось Гидо длинной кишкой, он постепенно привыкал к мертвецам. Его не тошнило каждую минуту, запах разложения уже не так пагубно действовал на нервы. Мальчишке было жаль этих людей. Он не знал, плохими они были, или хорошими, но по его мнению никто не заслужил настолько ужасной смерти. Тень специально убила монахов таким жестоким способом, ведь в противном случае трупов бы не осталось. Как в его деревне. Чем же они так ей не угодили? Пройдя «коридор ужаса», как парень обозвал его в голове, он вышел в огромный зал. Потолок терялся в зеленоватой дымке, витавшей высоко над головой. В центре стояла огромная статуя крылатого создания, полностью сделанная из светящегося минерала. Рот был открыт в навсегда застывшем крике, крылья расправлены. В руках у светящейся фигуры находился огромный меч, направленный к своду залы. Гидо осмотрелся. Трупов здесь не наблюдалось. Уже хорошо. Пройдя дальше, он увидел в противоположной стороне небольшой проход. Стук шагов разносился по огромному помещению. Стараясь ступать тише, он двинулся к ответвлению. По мере приближения к намеченному проходу, до слуха стало долетать невнятное бормотание. Сердце сдавил страх. Вдруг это Тень решила отсидеться в пустынном храме? Взяв себя в руки, Гидо осторожно, на цыпочках приближался к источнику звуков. Дойдя до угла проема, и не решаясь заглянуть внутрь, он прислушался. Теперь оказалось возможным различить слова. Говоривший явно был напуган, голос то и дело срывался: «... да помилуй нас, не обрушь свой гнев, но направь жизнь. Упокой братьев моих, ибо не пали на колени перед злом, но сражались за тебя. Укрепи веру и даруй силу. Даруй очищение, ибо только чистый победит...». Парень завернул за угол, и увидел еще одного монаха. Живого. Капюшон был откинут, коричневого цвета одеяние оказалось заляпано грязью. Худое, морщинистое лицо было обращено вверх, губы то и дело дрожали, но продолжали читать молитвы. В привычном для здешнего храма освещении, картина выглядела жутковато, поразив паренька не меньше чем увиденные ранее трупы. Руки старика остервенело перебирали четки. Услышав звук шагов, монах опустил голову, закричал и упал на спину, закрыв лицо ладонями. - Я не причиню вам вреда! - громко крикнул Гидо, и голос его тоже сорвался. - Я пришел за помощью, я не хочу делать вам ничего плохо! - Сгинь, сгинь наваждение! - монах продолжал лежать на спине и закрываться руками. - Сгинь отродье! Да сожжет тебя Великий своим гневом, ибо посмело ты, проклятие, прийти в наш мир! Изыди, изыди! Мальчик раздумывал, стоит ли подходить к перепуганному старику. Остался ли в его голове разум, или же он окончательно сошел с ума от того безумия, что произошло под здешними сводами. Решив все-таки подойти, Гидо рассмотрел небольшой светящийся круг, в котором сидел монах. Вся поверхность его была украшена неизвестными рунами и знаками. Возможно, в момент атаки Тени, старик находился в этом кругу и потому уцелел. Значит есть средства защиты от проклятого создания? Если это так, то пламя надежды не угасло. - Не подходи, сгинь! - верещал старик. Мальчик же, не обращая внимания на вопли, подошел к границе круга и сел на землю скрестив ноги. Сидел и смотрел на впавшего в истерику старика, в надежде что тот вскоре успокоится и начнет говорить. Безумие. Один из самых больших страхов мальчика. В деревне жила безумная - Вана. Она с утра до вечера ходила и напевала песни. Громко, с интонациями, от которых у неподготовленных слушателей мороз шел по коже. Взгляд ее безумных глаз метался из стороны в сторону, был мутным, словно запотевшее стекло. Казалось, что смотря на мир, она видит совсем не то что остальные. Она жила в нескольких мирах одновременно - придуманном воспаленным сознанием, и реальном. Но отголоски «придуманного» проступали очень четко и ярко. Когда она проходила мимо, начиная очередную песнь, Гидо становилось не по себе. Он представлял себя таким же - поющим, не обращающим внимания ни на что вокруг. Не обращая внимания на грязное тряпье в которое был одет, не замечаяя запаха собственных испражнений, пропитавшему немытое месяцами тело. Без целей, мыслей, желаний... Без искорки в глазах. Сам Гидо считал что эти люди просто перегорели. Все имеет предел прочности, и сила воли, в том числе. Парень надеялся, что никогда не достигнет своего предела. В противном случае, он предпочел бы умереть. Пока мальчишка размышлял, вопли старика утихли. Взгляд стал осознанным. Он поднялся со спины и сел в центре круга, внимательно изучая гостя, который пришел в его дом. Гидо это немного напомнило историю его знакомства с Деймоном - круг, и два сидящих друг напротив друга человека. В данном случае человека. - Ты кто? - спросил монах, успокоившимся голосом. Видимо, присутствие парня немного отрезвило его. - Меня зовут Гидо. Я пришел за помощью. Жителей моей деревни поглотило неизвестное создание, и я хотел бы узнать хоть что-нибудь о нем. Выжил лишь я один. А что случилось в вашем храме? Я видел очень много мертвых. Я очень соболезную вам. Это наверняка очень непросто - пережить такое потрясение. - Непросто?! - выкрикнул старик, вновь сорвавшимся голосом и подняв руки на головой. - Это безумие, настоящий кошмар! Я не знаю, как моё сердце не разорвалось от ужаса... Слава Великому, я возносил молитвы, находясь в руническом кругу! Это... Эта тварь, это ужасное создание... Оно насылало кошмары, пыталось достать меня, но не могло! И я даже не знаю хорошо ли это! Все мои братья... Они все пали, и я должен был оказаться среди них. Но я испугался, ноги не слушались меня от ужаса, и я просто сидел и наблюдал... Она специально, специально подводила их по одному ко мне, прямо здесь, они... Они вырывали свои внутренности, смеялись как сумасшедшие, поедали себя заживо... О Великий! Как ты допустил такое?! Почему это произошло? Только сейчас Гидо обратил внимание что земля около круга, гораздо темнее. Засохшая кровь. И то, что казалось поначалу камнями, разбросанными неподалеку, при более внимательном рассмотрении походило на внутренние органы. Сдержав ком подкативший к горлу и стараясь не думать об этом, он продолжил слушать. - Они подходили по одному, обзывали меня, кидали свои кровоточащие сердца... И оставались на ногах! Они не умирали... Продолжали ходить и хохотать... Не знаю сколько это длилось... В один момент они ушли. Все. Я остался один и молился Великому, спрашивал, за что это нам? Но ответа не получил... Раньше он отвечал, но видимо оставил нас. Я уже не знаю, чему и во что верить, лишь по инерции бормочу молитвы, потому как другого не знаю... Старик опустил голову, глаза его наполнились слезами. Грудь вздымалась в беззвучных всхлипываниях. Гидо представил себя на его и месте, и тоже чут