— Вау, — выдыхаю я. Вид из моей спальни кажется отсюда намного более захватывающим.
Я не утруждаю себя тем, чтобы подойти к дверям, которые ведут на настил и песок за ним. Я уже знаю, что они будут заперты. Вместо этого я направляюсь к огромному белому дивану, поджимаю под себя ноги и принимаюсь за еду.
Моя тарелка опустела за возмутительно короткий промежуток времени, но мой желудок все еще требует добавки, когда я оставляю ее на подушке рядом со мной.
Найдя часы на одной из полок, я обнаруживаю, что уже почти обеденное время.
Скоро меня не будет двадцать четыре часа. Они ищут меня? Что, по их мнению, произошло? Или они даже не знают?
Деймон сказал, что папа знает. Он все скрыл? Доверяет ли он Деймону держать меня здесь? Как долго все это будет необходимо?
Миллион и один вопрос крутятся в моей голове, пока я сижу и смотрю на волны, разбивающиеся о берег.
Я часами погружаюсь в свои мысли, и только после моего третьего визита на кухню меня осенила идея.
Я стою перед белыми занавесками, задернутыми по углам комнаты. Мысль о том, чтобы закрыть их и скрыть этот вид, кажется преступлением, но я не могу отрицать, что веревочные завязки посередине меня не вдохновляют.
Подходя, я провожу кончиками пальцев по мягкой ткани, когда образы того, как их используют по-другому, заполняют мой разум.
На моих губах появляется улыбка. Я понятия не имею, сработает ли это — честно говоря, скорее всего, нет. Но я готова попытать счастья.
Я быстро развязываю их и несу обратно в спальню, которую покинула несколько часов назад.
Я тихо проскальзываю внутрь и нахожу Деймона все еще крепко спящим, только он немного помог мне, перевернувшись на спину.
Я стою там несколько секунд, просто наблюдая, как поднимается и опускается его грудь. Одна из его рук закинута за голову, губы приоткрыты, а веки подрагивают.
Я почти передумала и снова выхожу, видя, что он выглядит таким умиротворенным. Но я говорю себе, что если он когда-нибудь собирается спать как нормальный человек, то ему действительно не нужно спать весь день.
Крутя в пальцах веревку, я сокращаю расстояние между нами и смотрю между кроватью, моими будущими путами и его запястьями.
Я буду первой, кто признает, что понятия не имею, как я собираюсь это провернуть. Но я полагаю, что только пожалею, что не попыталась.
К моему полному шоку, Деймон даже не пошевелился, когда я пошевелила его руками и накинула веревку на запястья.
Я завязываю узлы как могу и просто надеюсь, что этого будет достаточно, прежде чем я задеру его штанину, достану его карманный нож из тайника и заползу на него сверху.
Возможно, я и не забыла, что ранее он украл мои трусики, но в ту секунду, когда ткань его спортивных штанов соприкасается с моей чувствительной кожей, я более чем осознаю ситуацию.
Мои бедра бесстыдно скользят по его промежности, и я улыбаюсь, чувствуя, как он растет подо мной.
— Калли, — бормочет он во сне, его руки тянутся к переплету.
Мое сердце подскакивает к горлу, а желудок сжимается, когда я наблюдаю, как он начинает приходить в себя.
Я только что совершила огромную ошибку?
— Ангел, — стонет он, его бедра отрываются от кровати. — Тебе что-то было нужно?
— Да. На самом деле, есть несколько вещей.
Я знаю момент, когда он полностью приходит в себя. Все его тело замирает подо мной, прежде чем он пытается убрать руки из-за головы.
— Что за— Его глаза в шоке распахиваются и мгновенно находят мои.
Злая улыбка кривит мои губы, когда я верчу его нож в своей руке.
— Калли? — предупреждает он, его сонный голос не так страшен, когда он облизывает сухие губы.
— Ты знаешь, — говорю я, переводя взгляд с него на нож Чирилло. Каждому солдату выдается по одному, когда они официально присоединяются к Семье. — Я всегда задавалась вопросом, почему я никогда не была достаточно хороша, чтобы владеть одним из них.
— Т-ты—
— Если ты скажешь мне, что это потому, что я девушка, тогда я могу найти твоему действительно хорошее применение раньше, чем намеревалась, — рычу я.
— Я-я не собирался этого говорить.
— Хорошо, потому что это чушь собачья. У Стеллы есть такой. И я не удивлюсь, если Тео подарил Эмми такой же.
— Они оба обучены использовать это.
— Верно, — бормочу я. — Еще раз, я слишком невинная маленькая принцесса, чтобы заниматься такой мерзостью, как научиться пользоваться ножом, чтобы защитить себя. Ты знаешь, наша ситуация прямо сейчас была бы совсем иной, если бы я прошла хотя бы небольшую часть той подготовки, которую ты получал на протяжении многих лет. Это почти, как если бы мой отец хотел сделать из меня мишень.