В руках он держал какой-то грязный предмет, оказавшийся книгой. Он соскреб с нее сажу и пыль.
— Люди прячут в дымоходах книги, а потом забывают о них.
Он раскрыл книгу, как будто что-то искал между страниц. Мэгги была околдована. Она почувствовала дрожь собственника, сильную, как в детстве. «Моя книга, — хотелось ей сказать. — Мой дом, мой дымоход, моя книга». Мэгги не нравилось, что испачканные большие пальцы трубочиста оставляют следы на обложке. Она хотела забрать у него книгу, но вместо этого спросила:
— А вы много чего находите?
— Однажды нашел пять сотен фунтов...
— Везет трубочистам, — бросила Мэгги, не в силах оторвать глаз от предмета в его почерневших руках.
— Я не договорил. Пять сотен фунтов — фальшивыми купюрами.
Ничего не отыскав между страниц, он потерял интерес к находке.
— Возьмите.
Трубочист протянул Мэгги книгу и продолжил чистить дымоход — точнее, высасывать оттуда сажу.
Тем вечером они развели в камине настоящий огонь, в котором потрескивали дрова. Все сидели кружком, уставившись на пламя, точно это была какая-то новая форма развлечения, — все, кроме Пятнашки, занявшей место напротив огня и тут же заснувшей, словно все это устроили только ради нее. Обновленный камин предстал в самом лучшем виде. Богато украшенный черный чугунный фон дополняли прекрасные керамические плитки насыщенных осенних тонов. Рисунки в восточном стиле изображали павлинов и других экзотических птиц, вьющихся вокруг таинственных кустов и деревьев. Мэгги отполировала плитки до блеска. Глазурь сохранилась отлично — нигде ни единого скола или царапины.
Этот камин, радостно согласились оба супруга, был даже лучше сузмановского.
Поначалу Алекс весьма заинтересовался книгой, найденной трубочистом в дымоходе, и то и дело разрушал огненные чары, зачитывая вслух отрывки.
Оказалось, это дневник в кожаном переплете. Был он испачкан и слегка обуглен, но вполне читабелен. Алекс пытался расшифровать почерк и настойчиво зачитывал оттуда какие-то, вероятно, списки покупок. Его энтузиазм вскоре угас, как и предполагала Мэгги. Сама же она не потеряла интереса к находке, но почему-то испытывала необходимость его скрывать.
— Дневник принадлежал кому-то, кто здесь жил, — сказал Алекс. — Между прочим, больше ста лет назад!
Мэгги сделала вид, что подавляет зевок.
— Собираешься передать его в свой музей?
— Нет, черт возьми, не собираюсь. Там он попадет в забытый богом каталог и будет пылиться в коробке где-нибудь в дальней комнате.
— Ну ты и археолог...
— Я слишком много знаю об этой гребаной работе.
— Папочка выругался? — поинтересовался Сэм.
— Он сказал, что вам пора спать, — ответила Мэгги.
— Нет, он этого не говорил, — возразила Эми.
У Эми были пышные шелковистые светлые волосы, подстриженные под пажа, и манера внезапно смотреть из-под челки. Ее глаза непроницаемого сине-серого цвета напоминали туман на озере. Они обезоруживали. Они бросали вызов. Не сразу и найдешься с ответом, когда тебе ставит подножку пятилетний ребенок.
— Тебе палец в рот не клади, а? — заметил отец.
— Да, — подтвердила Эми, уставившись в огонь.
2
Эми вернулась из школы около часа назад. Они с Сэмом играли в саду: соревновались, кто дальше плюнет. Прошло три дня с тех пор, как в камине обнаружили дневник. Мэгги хлопотала у раковины на кухне — точнее, рассеянно созерцала мыльную пену, словно в ее узоре таилось мимолетное, переливчатое предсказание будущего, — когда в кухню ворвались забрызганные дети.
— Пятнашка ее выкопала! Пятнашка ее выкопала!
— И она не умерла! Она взлетела на крышу!
— Если вы опять плевались... — начала было Мэгги, заметив подозрительную струйку на подбородке Сэма, но осеклась — волнение детей передалось и ей.
— Она ее выкопала! Пятнашка ее выкопала, значит, она не умерла!
— Кто не умер?
— Птица, которую мы закопали в субботу. Она еще не умерла.
— Ерунда.
Но Эми требовала, чтобы Мэгги пошла и увидела все своими глазами.
Там, в саду, в углу возле стены пыхтела Пятнашка, и при появлении Мэгги вид у нее сделался слегка виноватый. Собака отхаркивалась, точно пыталась прочистить горло, куда попала какая-то гадость. Эми показала то место, где они с Алексом выкопали неглубокую могилу для птицы, найденной в камине. Земля была разрыта.
— Пятнашка выкопала ее и держала в зубах, а потом птица улетела. Я это видела.
— Да, улетела. — подтвердил Сэм.
Мэгги твердо заглянула в безоблачную голубизну глаз трехлетнего Сэма. Он переживал ту фазу развития, когда легко врал почти по любому поводу. Но Эми, как правило, была более надежным свидетелем.