Тот едва взглянул на нее. Дон Джованни выглядел таким ужасно потрясенным, что Байрон подошел к нему ближе и помог дойти до ближайшей скамейки, рядом с которой неподвижно лежал Джозеф.
— Позвольте мне помочь с Джозефом, дон Джованни, а затем я отведу вас домой.
Голоса Антониетты и Таши были мелодичными и мягкими, наполняя ночной воздух исцеляющей песнью. Древние слова ускоряли процесс исцеления, наполняли целителя энергией и создавали успокаивающую атмосферу для работы. Байрон присоединился к песне, подпитывая сестру энергией. Она работала медленно и методично, старательно следя, чтобы каждая рана была закрыта, и начиная процесс исцеления изнутри. Для целителя время не имело значения. Она трудилась, пока не убедилась, что починила каждую глубокую рану и каждый разрыв. Вернувшись в свое тело, она покачнулась от усталости. Влад тут же подхватил ее.
Таша попыталась было разглядеть что-либо через клубящийся туман, но тот словно облепил их тела.
— Нужно доставить Джозефа в больницу, — мальчик все еще не подавал признаков жизни. — А nonno должен находиться в доме, а не на улице, при такой-то погоде.
Байрон бросил взгляд на небеса, впервые за все это время замечая ветер и шторм. И сию же секунду дикий ветер затих, а кружащиеся тучи начали рассеиваться.
— Антониетта, я должен дать Джозефу кровь. Не заберешь свою семью в палаццо?
— Конечно. Где Эстебен?
— Второй кошак? Лежит мертвым в лабиринте. Он пытался напасть на твоего дедушку. Кельт получил пару царапин, ничего серьезного, но мы должны будем исцелить его, чтобы не допустить инфекции, — он послал ей волны любви и тепла. — Я хочу, чтобы ты заметила, каким я был сдержанным. Хотя я не припомню, чтобы в нашем разговоре я разрешал тебе выходить на улицу. Или драться с ягуаром, или спрыгивать с крыши.
— Если у тебя есть способности, то почему бы ими не воспользоваться? — Антониетта старалась не испытывать чувство самодовольства. Насколько она себя помнила, Хелена всегда была важной частью ее семьи. Еще когда ее мать была жива. Неужели Хелена действительно подложила бомбу на яхту ее родителей? Это казалось невероятным. А как насчет родителей Таши? Действительно ли она причастна к смерти их обоих? Эстебен или Хелена могли с легкостью отравить их еду или напитки. И оба имели доступ к любой из машин. Она выдохнула и провела рукой сквозь волосы. К ее собственному удивлению, ее рука дрожала.
— Как мы будем все это объяснять Диего? — опасливо спросила Таша. — Он подумает, что мы сошли с ума, если мы начнем рассказывать о нашей экономке и кухонном рабочем, которые превращались в диких зверей, — ей не слишком-то хотелось думать об Эстебене, как о своем единокровном брате.
— Я собираюсь сжечь тела, вызвав с неба разряд молнии. Кошки, Эстебен и Хелена — всем им не посчастливилось стать жертвой несчастного случая одновременно.
— Но современная экспертиза…
— Не бойся. Я уверен, анализ ДНК покажет наличие человеческих и кошачьих останков, если здесь будет что искать. Трагическое событие. Прекратятся кражи из палаццо. Твою семью прекратят пичкать ядом и мне не придется день и ночь тревожиться, что кто-то может попытаться навредить тебе. Диего будет поставлено в заслугу выяснение правды об Эстебене и Хелены. Он будет считать, что лично все это обнаружил в ходе расследования.
Антониетта взяла Ташу за руку.
— Давай отведем nonno в дом.
— Джозеф будет в порядке? — Таша вцепилась в Антониетту, и они поторопились к дону Джованни. И хотя ветер стих, все еще было холодно, море грохотало и выбрасывало в воздух капли воды. Женщины обхватили своего деда с двух сторон руками за талию и повели его прочь от тела ягуара.
— Да, его семья присмотрит за ним. Не волнуйся на счет него.
Антониетта не оглянулась. Ее глаза и так уже начало жечь от перенапряжения. Но она точно знала, где находится Байрон. Она словно видела, как осторожно он берет племянника на руки. Ощущала боль в его запястье, когда он раскрыл свою собственную вену. Ощущала его кожу, плотно прижавшуюся к губам Джозефа, в то время как Элеанор и Влад пробудили его сильнейшей командой, чтобы он принял питание. Она ощущала, как поток жизни Байрона переливается в его племянника, наполняя изголодавшиеся, сморщенные клетки.